Немка

Сенокос в тот год был особенно богатым. Густо и высоко выросла трава, и мы с трудом успевали скошенную траву вовремя сложить в копны, чтоб она не пересохла. На помощь нам присылали иногда от двух до четырех женщин со скотного двора. Среди них была и моя тётя Берта (Bertha), показавшая себя особенно неутомимой труженицей. Помню, что девчонки ею любовались не только благодаря ее трудолюбию. Особая женственность её крепкой, прекрасно сложенной фигуры подчеркиваемая черным, с белыми цветами, просвечивающимся платьем привлекала всех, тем более что под платьем ничего не было. Одна из женщин сравнила Берту с греческой богиней. Я удивилась: откуда она знает, как выглядели греческие богини? Женщина эта была рядовой колхозницей.

В Мариентале надевала моя тётушка это платье только по праздникам. Теперь же кроме зимней одежды осталось одно платье. Всё изношено или променяно, даже комбинация. Незадолго до этого Берту освободили из трудармии по причине смерти её матери — бабушки Маргариты.

Еще до окончания сенокоса меня перевели на скирдование. В копны сложенное сено надо было свозить в определенные скирды. Меня определили в помощницы к Даше Цапко. Сено погружалось на большие телеги, снабженные боковыми откидными стенками в виде лестниц. Широко и высоко нагруженные телеги доставлялись к скирде, и сено перекладывалось на оную. Со временем я научилась ловко и умело подавать его на скирду. Когда приближалось окончание сенокоса, Даша однажды сказала, что эту телегу мы должны особенно надежно нагрузить, чтобы как можно больше сена упаковать. Когда мы закончили и уселись рядом на передок, она объяснила, что вчера Кондрик (председатель колхоза) издал распоряжение, что всем тем, кто от начала до конца работал на сенокосе, полагается воз свежего сена. «Этот воз предназначен тебе», — закончила Даша. Я испуганно вскрикнула: «Мне?» Она громко засмеялась.

В этот вечер я была дома, когда Элла пришла с работы. Она не могла поверить, что всё это сено для нас. Раскрасневшись от радости, девочки-близнецы барахтались в душистом сене. Везде — и в доме, и во дворе стоял дурманящий дух сена. До ночи мы разносили сено: в пустующий пригон (второй), на чердак, большую копну мы сложили за пригоном. И не раз повторялось: «На всю зиму хватит нашей корове». И наши матрацы наполнялись свежим сеном. И Мария, моя сестра, получила несколько мешков.

Наступала осень, и мысль о приближавшемся начале нового учебного года, который будет проходить без моего участия, всё больше тревожила. Продолжить учебу можно только в районном центре Родино, и у меня, казалось, нет никакой возможности учиться там. Самым веским препятствием считалось НКВД, как бы там отнеслись к прошению о разрешении мне поступить в среднюю школу с. Родино. Расстояние в 16 км. уже требует хотя бы временного места жительства. Родственников в Родино не было. Кроме того, питание…

На вопросы Розы, собираюсь ли я учиться дальше, я отвечала: не знаю, хотелось бы, а как?

Сама Роза, оказалось, будет учиться дальше, только не в Родино, а в селе Кочки, где в тот год еще проводилось 9-летнее обучение, а её брат Петр Григорьевич Шевченко был преподавателем математики в этой школе.

Однажды после работы бригадир наш сообщил мне, что моя сестра Элла просила его отпустить меня на завтра с работы, дескать, дело касается учебы в школе. Это было в начале сентября. В этот день приезжали из Родино коменданты в Кучук, чтобы проверить присутствие всех немцев. Каждый, кто старше 16 лет, должен ежемесячно собственноручно расписываться. Я еще не достигла этого возраста и не расписывалась, но должна была прийти, чтобы узнать, можно ли мне учиться в Родино. К моему счастью, мне разрешили учиться в 8-м классе в Родино. Я очень этому радовалась, т. к. всегда любила ходить в школу. К своему большому удивлению, я узнала в этот день, что моя милая тётушка Анна, называемая теперь тётя Нюра, — вышла замуж за Петра Штауба, который жил в Родино, и я буду у них жить. Всё это коменданты записали. Я тут же написала заявление, а они меня проинструктировали о моих правах и обязанностях при проживании в Родино. Это значило, что если я пожелаю провести выходной день дома в Кучуке, я должна поставить в известность об этом комендатуру. И в школьные дни я не должна Родино покидать. По возвращении из Кучука я тоже должна у них показаться.