Читаем Немногие для вечности живут… полностью

Немногие для вечности живут…

– Нет, не мигрень, но подай карандашикментоловый, –Ни поволоки искусства, ни красокпространства веселого!Жизнь начиналась в корыте картавоюмокрою шёпотью,И продолжалась она керосиновоймягкою копотью.Где-то на даче потом в лесном переплетешагреневомВдруг разгорелась она почему-то огромнымпожаром сиреневым…– Нет, не мигрень, но подай карандашикментоловый, –Ни поволоки искусства, ни красокпространства веселого!Дальше, сквозь стекла цветные, сощурясь,мучительно вижу я:Небо как палица грозное, земля словноплешина рыжая…Дальше – еще не припомню – и дальшекак будто оборвано:Пахнет немного смолою да, кажется,тухлою ворванью…– Нет, не мигрень, – но холод пространствабесполого,Свист разрываемой марли да рокотгитары карболовой!

23 апреля 1931

«Сохрани мою речь навсегда…»

Сохрани мою речь навсегдаза привкус несчастья и дыма,За смолу кругового терпенья,за совестный деготь труда.Как вода в новгородских колодцах должна бытьчерна и сладима,Чтобы в ней к Рождеству отразилась семьюплавниками звезда.И за это, отец мой, мой друг и помощникмой грубый,Я – непризнанный брат, отщепенецв народной семье –Обещаю построить такие дремучие срубы,Чтобы в них татарва опускала князей на бадье.Лишь бы только любили меня этимерзлые плахи –Как, прицелясь насмерть, городкизашибают в саду, –Я за это всю жизнь прохожу хотьв железной рубахеИ для казни петровской в лесах топорище найду.

3 мая 1931

Канцона

Неужели я увижу завтра –Слева сердце бьется – слава, бейся! –Вас, банкиры горного ландшафта,Вас, держатели могучих акций гнейса?Там зрачок профессорский орлиный, –Египтологи и нумизматы –Это птицы сумрачно-хохлатыеС жестким мясом и широкою грудиной.То Зевес подкручивает с толкомЗолотыми пальцами краснодеревцаЗамечательные луковицы-стекла –Прозорливцу дар от псалмопевца.Он глядит в бинокль прекрасный Цейса –Дорогой подарок царь-Давида,Замечает все морщины гнейсовые,Где сосна иль деревушка-гнида.Я покину край гипербореев,Чтобы зреньем напитать судьбы развязку,Я скажу «села» начальнику евреевЗа его малиновую ласку.Край небритых гор еще неясен,Мелколесья колется щетина,И свежа, как вымытая басня,До оскомины зеленая долина.Я люблю военные биноклиС ростовщическою силой зренья.Две лишь краски в мире не поблекли:В желтой – зависть, в красной – нетерпенье.

26 мая 1931