Немного магии (СИ)

— Я больше не способна на тхеси, — сухо сказала эльфийка, не дожидаясь расспросов. — А односторонняя связь… нет ничего больнее и страшнее, чем это. Даже если поначалу кажется, что любви одного эльфа хватит на двоих.

Я сжала губы и так и не принесла полагающиеся случаю соболезнования. Дана, несомненно, вызывала сочувствие. И Фасулаки наверняка на это и рассчитывал, когда привел меня сюда, к ней, — потому что никак не мог держаться в стороне от моей истории с Тэроном. Будто мне было недостаточно неловко без дополнительного вмешательства!

— Сейчас меня держит мой первенец, — словно и не заметив паузы, продолжила Дана. — Он стал привязкой для оборвавшейся тхеси, но одного его никогда не будет достаточно. Я жду, когда мой мальчик станет взрослым, чтобы справляться без меня, и тогда… тогда я уйду к мужу. Наконец-то.

У нее сделалось такое отрешённое и мечтательное лицо, что меня пробрало холодком, несмотря на облако сухого жара вокруг летней эльфийки. А Фасулаки и бровью не повел.

С другой стороны, если эту самоубийственную мантру он слушал семь лет подряд…

— Под Холмами время течет иначе, — сказал он. — Внизу прошло от силы несколько недель — а на поверхности минуло семь лет, и в моей родной деревне решили, что меня давным-давно нет. Когда я понял, что произошло, сразу ушел. Меня и раньше не слишком любили, а уж после того, как все узнали, где я пропадал все эти годы, мне бы там вовсе житья не было. Я поступил в Эджин и быстро понял, что стипендия будущего солдата — это, конечно, хорошо, но сулит большие неприятности после выпуска. Нужно было найти способ избежать участи пушечного мяса. И я нашел — аккурат под дивным садом прекрасной Даны, — он сверкнул короткой улыбкой, и эльфийка приподняла голову, откликаясь на имя. — Залежи эльфотира, которые — так уж сложилось — ни к чему ей самой, вредят деревьям и вдобавок обесценивают земли… и при этом безумно дороги на поверхности.

Что ж, это многое объясняло. Его странную речь, когда деревенский говорок мешался с академическим стилем. Его осведомленность в вопросах эльфийских нравов. Его переживания за Тэрона и необычно лояльное отношение к Миру-под-Холмами…

Чего это не объясняло, так с чего бы вдруг ему столь наглядно демонстрировать мне свое уязвимое место?

— Кто-то идёт, — встревоженно сказала Дана, вскинув голову.

И вдруг пропала — только взметнулись палые листья в ведьмином кругу. Я даже моргнула, не уверенная, не было ли это обманом зрения, но Фасулаки уже вскочил на ноги и тянул меня прочь с поляны:

— Знаю, вы ещё ничего не слышите, но ушам эльфов стоит верить! — он подхватил с земли свою куртку и, набросив ее мне на плечи, решительно нырнул в подлесок. — Скорее, спрячемся в потайном ходе. Кажется, я знаю, кто мог разыскать вас хоть посреди леса, и мне кажется, что вам не стоит встречаться… особенно ночью.

Я вспыхнула не хуже Тэрона и раздражённо попыталась вырвать свою руку из железной хватки Фасулаки, но он, конечно же, не позволил.

— Я не в вашей благодетели сомневаюсь, — пробурчал он, по-прежнему увлекая меня к большому дубу на речному берегу, — а в способности полуэльфа держать себя в руках. Вы видели, что делает тхеси со взрослой, хорошо обученной эльфийкой. Слышали, чего ей хочется больше всего. А она, в отличие от Тэрона, прекрасно знала, чего ожидать!

Я прикусила собственную щеку изнутри. Тэрон в последнее время и правда вел себя… не то чтобы странно, странным он был с самого начала — ровно в той степени, которая вполне простительна любому полукровке. Но он стал куда более настойчивым, чем раньше, и это уже не играло ему на руку.

— Это не мой ребенок, — вдруг добавил Фасулаки гораздо тише. — Под Холмами время действительно течет гораздо медленнее. Она все ещё беременна от мужа.

Подспудная досада, снедавшая меня с первого мгновения, когда я увидела Дану, исчезла без следа. Но в этом я не призналась бы за весь эльфотир на свете.

— Я не…

— Я знаю, что ты об этом не спрашивала, — рассеянно отозвался Фасулаки и свернул на тропу у расколотого ударом молнии дерева. — У тебя получается не спрашивать очень громко. О миз Вергиди, о ребенке, о том, почему я вообще рискнул привести тебя к Дане… этому тоже специально учат в закрытых школах?

— Искусству не задавать неуместные вопросы? — невинно уточнила я.

Подколка пропала втуне: Фасулаки шикнул и подтолкнул меня к корням дуба, под которыми скрывался потайной ход в Эджин. Насторожившись, я и сама услышала шаги где-то не слишком далеко и поспешила нырнуть вниз, подхватив факел.

Фасулаки шагнул следом и закрыл за нами лаз. Я потянулась было к магии, но Димитрис молча сжал мое запястье и забрал факел.

Звук шагов приближался — быстро и безошибочно, словно по нитке.

— Аэлли!

Я возмущённо фыркнула и поплотнее закуталась в куртку. Шаги зазвучали прямо над нашими головами — и затихли.

Тэрон остановился.

— Аэлла!

Фасулаки положил руку мне на плечи и аккуратно развернул меня в сторону университета, умудрившись не наделать лишнего шума. Шаги над нашими головами выписали неровный круг с дубом в центре.