Немного ненависти

– Должен признаться, порой я думаю, что мне следовало брать пониже.

– Разве у тебя не должно быть посоха?

– Я оставил его дома. Какой большой сундук ни бери, он никогда туда не влезает. А магия, знаешь ли… – он задумчиво сощурился, глядя на город, – …в наши дни выходит из моды.

– Говори за себя, – отозвалась Рикке, передвигая во рту катышек чагги и прикусывая его с другой стороны. – Меня судьба наградила Долгим Взглядом.

Как раз в этот момент она уловила туманный призрак тонущего корабля: клоня мачту в их направлении, он черпал бортом штормовую волну. Рикке откашлялась, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на призрачных матросов, сыплющихся в соленую пучину.

– Или прокляла, трудно сказать, – поправилась она.

– Как захватывающе! И что же ты видела?

– В основном всякие непонятные штуки. Призраки, тени… Видела стрелу и меч. Видела черную дыру в небе, в которой было знание всего на свете. Видела, как волк проглотил солнце, а лев проглотил волка, а потом льва проглотил ягненок, а ягненка проглотила сова.

– И что же это знаменует?

– Разрази меня гром, если я знаю!

– Что ты видишь, когда глядишь на меня?

Рикке отвела взгляд и нахмурилась.

– Человека, которому стоило бы говорить больше правды и есть поменьше мучного.

– О-о! – Байяз положил широкую ладонь на свой живот. – Воистину глубокие откровения!

Рикке ухмыльнулась. Надо признаться, он начинал ей нравиться, даже несмотря на то, что она не имела понятия, стоит ли верить хоть одному его слову.

– И что же привело Первого из магов в Адую?

– Мне пришлось чересчур долго задержаться на лежащем в руинах Западе мира, выполняя требования моих чрезвычайно неблагоразумных братьев и сестер. Они погрязли в прошлом. Их глаза закрыты для будущего. Но я люблю останавливаться в Адуе всякий раз, как выпадает возможность. Стараюсь делать все возможное, чтобы никто не уничтожил то, что я построил. – Он прищурился, глядя на бухту, забитую судами всевозможных видов, форм и размеров. – Способность людей причинять себе вред никогда не перестает меня изумлять. Они обожают идти своим путем, даже если он явственно ведет их к обрыву. А у Союза много врагов.

Рикке подняла брови, глядя на бескрайний город:

– Неужели находятся глупцы, способные затеять с ними войну?

– Конечно! Гурки, прежде чем их империя развалилась, словно непропеченное безе. Бетод, вопреки моему совету. Потом Черный Доу – вопреки моему совету. Потом Черный Кальдер. Вопреки моему совету.

– Похоже, твои советы не настолько популярны, как тебе бы хотелось, – заметила Рикке, глядя в сторону.

Байяз испустил разочарованный вздох, словно гувернантка в Остенгорме, когда она пыталась объяснить Рикке, что такое хорошие манеры.

– Иногда следует позволять людям совершать ошибки, если они этого хотят.

Рикке заслонила глаза от брызг, когда их корабль принялся пробираться сквозь дикую неразбериху судов, направляясь к кишащим людьми пристаням. До нее уже доносился отдаленный гомон голосов, грохот телег, треск грузов, ударяющихся о доски настила.

– Сколько же народу здесь живет? – прошептала она.

– Тысячи. – Первый из магов пожал плечами. – Может быть, уже миллионы. С каждым днем Адуя разрастается ввысь и вширь, затмевая даже великие города древности, если не великолепием, то по крайней мере масштабом. Сюда стекаются люди из всех стран, со всего Земного Круга. Темнокожие кантийцы бегут от хаоса, царящего в Гуркхуле, бледнокожие северяне ищут здесь работу, жители Старой Империи пытаются начать жизнь заново. Искатели приключений из новообразованного королевства Стирии, торговцы с Тысячи островов, жители Сулджука и Тхонда, где люди поклоняются солнцу. Больше людей, чем можно сосчитать – живут, умирают, работают, размножаются, карабкаются друг на друга…

И Байяз широко развел руки, охватывая ими весь этот чудовищный, прекрасный, бескрайний город:

– Добро пожаловать в цивилизованный мир!

_{* * *}

Юранд смотрел на Адую, прищурив глаза от брызг:

– Клянусь Судьбами, ну и вырос же город!

– Сильно вырос, – согласился Лео.

И, тем не менее, Адуя казалась ему какой-то более маленькой, чем во время его последнего визита. Тогда он был всего лишь неотесанным деревенским парнем, хоть и сыном лорда-губернатора. Теперь он сам был лорд-губернатор, который победил в поединке прославленного воина, спас Протекторат и в одиночку одержал славную победу во имя короля.

Без сомнения, Адуя выросла. Но Лео дан Брок вырос больше.

Он поймал себя на том, что смотрит вбок – туда, куда постоянно бросал взгляды, как ни пытался удержаться. В сторону Рикке. Если бы она была рядом с ним, он мог бы показать ей все городские достопримечательности. Стену Казамира и стену Арнольта. Дом Делателя и купол Круга лордов. Район Трех Ферм с дымящими трубами новых мануфактур. Они могли бы вместе получать от всего этого удовольствие – если бы она не была такой надутой, упрямой сучкой. Он едва не погиб на круге ради нее! А она обращается с ним как с предателем.