Немного ненависти

– Черный Кальдер. Он говорит, что тебе нужна помощь.

– Этого я не стану отрицать. И когда она придет?

– Ты смеешь шутить со мной шутки, женщина? Мне вверена забота о будущем Севера – то есть о нашем будущем короле, о Большом Волке, о Стуре Сумраке!

Теперь уже обе ее брови взлетели на лоб.

– Тебе?

– Я должен наставить его на истинный путь. Слова самого Кальдера.

– Что ж, удачи тебе в этом! – Она поманила его к себе и понизила голос: – Не уверена, что мне доводилось встречать большего мудака, чем этот парень, и это учитывая, что я была второй при Черном Доу.

– Всего лишь на один день, – фыркнул Клевер.

– Одного дня мне более чем хватило.

– Мне действительно доводилось слышать, что Большой Волк порой проявляет некоторые признаки мудачества.

Чудесница мотнула головой, указывая на столб дыма, поднимавшийся над деревьями.

– Вон, взгляни: он жжет очередную деревню, которую мы только что захватили. Когда мы с ним расстались, он лично ходил от дома к дому, проверяя, чтобы ничто не уцелело.

Клеверу показалось, что он уловил издавна знакомый запах дыма горящих зданий, долетевший с ветерком.

– Зачем сражаться за что-то, чтобы потом просто сжечь?

– Может, Большой Волк тебе скажет. Потому что будь я проклята, если понимаю.

– Что же, – Клевер вытянул вперед подбородок и поскреб щетину на натянувшейся шее. – К счастью, я наделен героическим терпением.

– Оно тебе понадобится. – Чудесница указала подбородком в сторону: – Вон идет наше будущее.

И действительно, по дорожке к ним приближался Стур. Ему дали имя Сумрак еще в младенчестве, по причине того, что он родился во время солнечного затмения. На самом деле он родился на час раньше, но сейчас уже никто не отважился бы об этом сказать. Все это уже вошло в непрерывно разрастающуюся легенду о Большом Волке. У него были длинные черные волосы, он носил хорошую одежду с золотыми пряжками и заклепками. Его серо-голубые глаза, казалось, постоянно были немного влажными, словно он собирался заплакать. Должно быть, это были едкие слезы презрения к миру и всему, что в нем содержится.

Роста Стур был небольшого, но в том, как он двигался, чувствовалась стремительная сила. Грация танцовщика. А также высокомерная уверенность в себе – в сумасшедшем изобилии. Чрезмерная самоуверенность может привести к тому, что тебя убьют, но Клеверу также доводилось видеть, как благодаря ей люди выходили невредимыми из огня. Старая добрая железная шкура самонадеянности. Вот уж кто знал, как выбирать момент – а выбрав, отрезать себе желаемый кусок без колебаний и тем более без сожалений.

При нем была обычная толпа шлюх мужского пола, какую обычно собирают вокруг себя знаменитые бойцы. Многие из них горделиво носили на щитах знак волка. Это были люди, не имеющие собственного имени, притянутые именем Стура, словно мотыльки пламенем костра. Клеверу доводилось видеть эту мерзкую модель уже с дюжину раз. У Гламы Золотого была очень похожая шайка, а также у Девятипалого; более чем вероятно, что и Скарлинг Простоволосый имел при себе такую же толпу прихлебателей, хоть это и было несколько сотен лет назад.

Времена меняются, но скопище шлюх остается более-менее тем же самым.

Стур Сумрак смерил Клевера своим влажным, холодным, пустым взглядом. Его стремительная рука свободно лежала на рукояти меча, улыбка сверкала белыми зубами и черными угрозами.

– Йонас Клевер, – проговорил он. – Какого хера ты тут делаешь?

– Меня прислал твой отец – Кальдер Черный.

– Я знаю, как зовут моего отца.

– Он знает, как зовут его отца! – захохотал один из хохотунов, молодой мускулистый ублюдок, с ног до головы обвешанный оружием. Лязг от него был словно от продавца ножей, чересчур нагрузившего свою тележку.

– Закрой рот, Магвир, – буркнул ему Стур через плечо.

Получивший отповедь Магвир тут же ощетинился: опостылевшая модель мужественного поведения, которой Клевер, к своему стыду, некогда активно придерживался.

– Что я на самом деле хочу знать, – продолжал Стур, – это почему он тебя прислал.

– Чтобы наставить тебя на истинный путь. – Клевер беспомощно пожал плечами. – Это его слова, пойми меня правильно.

– А ты можешь отличить истинный путь от кучи дерьма, так, что ли?

Стуровы жополизы захохотали, тряся своими волчьими щитами, словно это был какой-то верх остроумия, и Клевер улыбнулся вместе с ними. Когда только и можешь, что правильно выбрать момент, нетрудно понять, что сейчас момент неподходящий для уязвленного самолюбия.

– Не хочу делать громких заявлений, но мне за долгие годы довелось походить по разным путям, в том числе ложным. Может статься, я мог бы удержать тебя от некоторых куч дерьма, из-за которых так благоухают мои сапоги.

– То-то я думаю, откуда эта вонь? – Стур демонстративно принюхался, потом облизнул зубы и вытер нос подушечкой большого пальца. – Итак, каков же будет твой первый совет?

– Никогда не чеши брови мечом. – Клевер ухмыльнулся. Кроме него никто не смеялся, но это было их дело. – Я бы сказал, лучше вообще держать его в ножнах, пока это возможно. Обнаженные мечи чертовски опасны, против этого ничего не возразишь.