Немного о богах и смертных

Молча он подал знак своим людям у меня за спиной. Двое вышли из комнаты, остальные остались с нами. После чего дон, казалось, полностью потерял ко мне интерес. Ему принесли еду. Мне он присоединиться к трапезе не предложил, но это не огорчало. Неспящие не едят пищу смертных. Куда больше меня волновала тишина. Чего он ждет? И почему молчит?

Спустя несколько томительных часов, один из людей дона вернулся, шепнув ему на ухо, что распоряжение выполнено. Все также, без слов, меня отпустили. С самыми черными подозрениями я помчался домой. Подсознательно я уже знал, Что именно там увижу. Но не хотел в это верить.

Тот день был особенным. Это был день пробуждения моей силы. Прямо там, на пороге залитого кровью дома, который еще этим утром был центром моего мира…

В ту же ночь в городе вновь сменился не только смотрящий…

Место теневого главы тоже занял другой человек. А точнее, не совсем человек.

Хозяин…

Из воспоминаний меня выдернул знакомый голос из-за спины:

– Хозяин, все готово, как вы и заказывали. Не хотите взглянуть?

– Не называй меня «хозяином», отныне я – мистер Октавий.

– Да, мистер Октавий.

Слуга замер в поклоне.

– Неси сюда.

Он удалился.

– Мистер Октавий? – со злой иронией прозвучало из темного угла.

Мария. Эта неспящая рушила все мои представления о том, какой должна быть женщина, но необъяснимым образом от этого привлекала лишь сильнее.

– Я начал новую жизнь.

Я повернулся к ней с искренней и чистой улыбкой на лице.

Какой у нее взгляд! Сколько огня, страсти и ненависти!

А ведь мы с ней похожи…

Наш молчаливый диалог взглядов прервал слуга. Молча, он принес два больших объемных чехла. Я тут же раскрыл один из них. Тот, что побольше. Действительно, хорошая работа. Отлично.

– Это еще что? – вырвалось у Марии.

– А ты не знала?

Вместе с вопросом я кинул ей тоненькую изрисованную книжонку, какую любит листать любой малец в этой стране. Любители этой чепухи есть даже среди великовозрастных дурней. Но мне это только на руку…

– Я знаю, Что Это! – в раздражении она отбросила комикс.

– Я спрашиваю, какого черта ты решил купить костюм человека-нетопыря?

– Не купить, а изготовить на заказ. Эти пластины из новейшей брони, самая свежая разработка лучших неспящих ученых.

Девушка раздраженно зашипела. Как мне нравится ее злить! И с костюмом для нее я угадал…

– Во втором чехле – костюм для тебя.

– Что?! Я это не надену!

– Ты же даже не посмотрела,– с ухмылкой я оглядел ее, вставшую в позу, фигуру.

– Этому городу нужен герой. А ты, если будешь рядом и без маски, неизбежно засветишься и выдашь нас обоих. Тебе же не хочется, чтобы нас осаждали орды моих будущих поклонниц?

Последняя фраза имела цель скорее поддразнить ее, но она сделала вид, что не заметила шпильки.

– Герой? – голос Марии так и сочился ядом.

Я достал из чехла глухую маску-шлем, и, разглядывая ее в свете вечерних далеких огней, сказал:

– Тем, кто я есть, меня сделал этот мир. Я – тот герой, которого они заслужили.

В один прыжок она настигла меня. Маска отлетела в темный угол, а моя шея оказалась зажата между двумя раскаленными лезвиями. Горящие ненавистью глаза оказались совсем близко.

– Я. Жду. Одна. Ошибка,– веско и с расстановкой произнесла Мария.

Как горячо!

– Ты не сможешь дуться вечно,– протянул я, ласкающим движением проводя пальцами по ее щеке.

В тот же миг эти самые пальцы отлетели в тот же угол, что и маска, вместе со всей моей правой кистью. Второй топор на излете распорол мне верх брюшины. Пришлось целой рукой прижать опасно приоткрывшуюся рану. Еще чуть-чуть и кишки вывалятся мне под ноги. Пока еще не время демонстрировать даме все богатство своего внутреннего мира.

Даже если она и настаивает.

Я поднял с пола кисть и поковылял на кухню. Что-то я проголодался… Раны, которые прижгли, регенерировали медленно и болезненно. Нужна была энергия.

Открыв холодильник, я скривился.

– Дорогая, ты, наверное, забыла, что я не люблю кровь со вкусом капусты?

– Нет, я все помню.

Мои уши уловили нотки удовлетворения в ее голосе.

Ясно. Так значит, это она специально…

Скривившись еще раз, достал самый мерзкий из всех заменителей крови и припал к бутылочке.

– Что же это за любимая мне досталась? – страдальчески вопросил я небеса.