Немного снега, немного любви (СИ)

— Как же мне не ослушаться? — едко усмехнулся Локи, зная, что никто ему не ответит. Он один в этой мидгардской глуши. — Ведь нужно выяснить, почему девчонка увидела то, что сокрыто от глаз смертных.

Один повелел ему оставаться невидимым для всех, и он выполнял этот приказ. Ни один человек не должен был увидеть Локи и его временного пристанища. Он не сомневался в своих чарах: уж что-что, а затуманить чужой взгляд и отвести его от себя умел превосходно. Однако разгадать, почему эта Дарси обнаружила его, не получалось — ни прямыми расспросами, ни попыткой пробраться в её мысли, ни даже ночным бдением. Ни одного её сна не удалось украсть. Не похоже и на то, что кто-то с тайным умыслом подослал девушку: она слишком бесхитростно и топорно себя вела.

Локи помедлил, дожидаясь, пока боль окончательно отступит, а затем отнял руку ото лба и соединил пальцы, зашептав под нос заклинание. Напротив появилось небольшое зеленоватое свечение, которое постепенно разрасталось, пока не заняло пространство от пола до потолка.

«Пока ты не выполнишь задания — не возвращайся».

Он был слишком горд, чтобы признаться в том, что ему хотелось бы вернуться, но возможности выйти на связь не собирался упускать. Время от времени Локи создавал своего рода магическое зеркало, позволявшее ему говорить с Хеймдаллем, не покидая Мидгард, и на этот раз счёл появление смертной достаточной веским поводом для аудиенции.

Но внезапно по ту сторону зеркала прорисовались черты того, кого Локи с недавних пор возненавидел всей душой — по крайней мере, он старательно взращивал в себе это чувство, узнав о предательстве.

— Ты снова побеспокоил нас, — отрешённо произнёс Один. — Я позволил тебе выходить на связь с Хеймдаллем для того, чтобы ты мог обратиться за советом в трудную минуту, но не для того, чтобы ты дёргал стража по пустякам.

— Я полагал, тебе даже на руку моё стремление видеться чаще, — Локи растянул губы в ядовитой улыбке. — Ведь так можно удостовериться в том, что я не скрылся и продолжаю искать ответы на поставленные вопросы.

— От Хеймдалля не скроешься, — сказал Один всё с тем же бесстрастием в голосе.

Локи ограничился едва заметным движением бровей и лёгким наклоном головы, хотя мысленно недоумевал: неужели Всеотцу неведомо, что даже стражу Асгарда случалось быть обведённым вокруг пальца? Искусному магу под силу отвести от себя даже всепроникающий взгляд. Конечно, не теперь, когда от прежних способностей мало что осталось.

— Так зачем ты явился?

— Смертная дева узрела меня, — нарочито высокопарно проронил Локи. — Не иначе как здесь, в Мидгарде, тоже есть всевидящие стражи.

Ему хотелось, чтобы Один нахмурился, хоть малейшим движением на лице выказал раздражение, но тот больше походил на каменное изваяние, нежели на создание из плоти и крови.

— Найди причину случившемуся.

— Всю ночь пытался, да обойти твои блоки непросто, — дерзко сказал Локи, даже не подумав замалчивать своё неповиновение. Он словно играл с огнём, провоцируя и дразня, но все его выпады разбивались о непреклонное спокойствие Одина.

— Да, чужие мысли тебе сейчас не прочесть. Ищи другой путь.

— Чего ради? Пусть смертная смотрит на меня, если уж ей так вздумалось.

— Ты не вернёшься домой, пока не раскроешь тайны этого места.

«Почему именно я?» — вертелось на уме, но озвучивать вопрос Локи не стал.

— Таково твоё наказание, — от осознания, что Одину по-прежнему подвластно то, в чём теперь отказано ему, и мысли, не защищённые магией, перед Всеотцом как на ладони, Локи передёрнуло. — Принеси пользу миру, который ты мнишь ничтожным.

Изображение начало терять чёткость, и Один почти растворился в дымке, когда Локи вдруг услышал свой собственный голос.

— Я хочу увидеть Фригг.

Зеркало вновь прояснилось, Всеотец будто даже подошёл ближе. Он оставался холоден, но на мгновение во взгляде мелькнуло что-то, отдалённо напоминающее сожаление.

— Нет.

Локи выждал, пока Один окончательно исчезнет в ослабевающем мерцании, и только тогда в бессильной ярости ударил кулаком по столу. Что бы ни задумал царь Асгарда, отправляя его в изгнание — а именно изгнанием это и было, — от него никто не добьётся раскаяния и признания вины. Он выполнит требование Одина лишь потому, что способен справиться с любой задачей, а вовсе не потому, что мидгардцы должны находиться в безопасности. И этот мир — действительно ничтожнейший из девяти, и никто не изменит мнения Локи насчёт населяющих Мидгард людишек.

«Но природа здесь красива», — пронеслась в голове непрошенная мысль.

И вдруг подумалось, стал бы он жалеть, если бы этот снежный край безвозвратно сгинул, поглощённый загадочной тёмной силой? Если бы все эти величественные деревья, покрытые инеем, если бы все эти звери, привольно живущие в лесу, если бы этот пронзительно чистый воздух — если бы всё это погибло, не останови он недобрые чары?

Пропади оно к Хеле, одёрнул себя Локи. Видал он края величественнее, мощнее, холоднее, и даже они не трогали его сердца. Йотунхеймские земли ещё не породили на свет ничего, что стоило бы сберечь, сохранить, защитить.