Немного солнца для Скарлетт

– Летти, давайте хорошенько поужинаем. – Майлз оглядел столы.

– С удовольствием, – рассмеялась Летти.

Ей нравилась непосредственность Майлза. Да и сама она проголодалась. Сюда, на закрытие, они чуть опоздали, что отметили абсолютно все. Но Летти мысленно уже была в Нью-Йорке, где ее ждали курсы в мастерской одного известного скульптора.

– Вам мало занятий в академии? Вы еще где-то учитесь? – удивился Майлз.

– Да, мне очень нравится его стиль. И потом, он – классик! Но в зрелом возрасте. Мне надо спешить, чтобы поучиться у него мастерству. Хотя от души желаю ему многих лет. Я ему написала, он согласился позаниматься со мной.

– Удивительная увлеченность! – пробормотал Майлз.

– Мне же надо имя себе делать, а для этого я должна уметь все, – просто объяснила Летти.

– Ну конечно. – Стив опять схватился за свою трубку.

Он уже успел внимательным взглядом окинуть зал и пришел к выводу, что за последние сутки не только у него произошли некоторые изменения. Вот, например, Гроув почти не разговаривает с женой. Анна же, напротив, пыталась одновременно разговаривать с мужем и оживленно общаться с Диком, который, все так же спокойно и ласково улыбаясь, посматривает по сторонам. «Эге, да что-то здесь не так! Во-первых, Дик должен был улететь. Во-вторых, Анна никогда не имела такого заискивающего вида. Вот только вопрос: перед кем она больше виновата? Неужели перед Диком?! Неужели равнодушие на съемках, да и потом, не более чем игра. Если так, то она отличная актриса. Я в этом еще раз убеждаюсь!» – Майлз хмыкнул про себя.

– Так вот, я хотела поменять билеты, но не получилось. Поэтому мне надо завтра утром очень рано быть в аэропорту, – донесся до Майлза голос Летти.

– Я вас провожу, даже не волнуйтесь.

– Спасибо, но если вас что-то остановит, не переживайте, я с детских лет путешествую одна.

– Совсем одна?

– Иногда с тетей.

– А родители?

– Родители заняты собой. Они все время разводятся. А потом опять женятся. И опять разводятся. Они у меня молодые и очень эмоциональные.

– О, это такой вид спорта – разводиться?

– Это такой вид досуга, – деловито пояснила Летти.

Майлз уже оставил надежду на легкий флирт, на короткий роман, на спешную связь. На все это он был готов еще на съемках. Летти, она же Скарлетт Ломанова (о, эти чудные русские фамилии!), обращала на себя внимание сразу. Не только внешностью – Летти была хорошего роста, худенькая, но сильная, и это бросалось в глаза. Лицо у нее было не красивое, но значительное, если можно так сказать о лице двадцатидвухлетней девушки. Она была круглолица, с ямочками на щеках, с высоким лбом и синими глазами. У нее был интересный профиль – нос Летти был аккуратный, маленький, но той формы, которую имеют носы древнегреческих статуй – с высокой переносицей. Все вместе плюс мягкий овал лица делали ее внешность интересной с ярко выраженными славянскими чертами. Англосаксонского не было ничего. Майлз отметил сразу эту непохожесть на остальных и сразу же захотел попробовать снять ее на пленку. Впрочем, потом, когда уже на съемочной площадке появилась Анна и завладела всеобщим вниманием, Стиву стало не до экспериментов. Но, даже будучи погруженным в творческий процесс, он невольно следил за Летти. В ее поведении, сосредоточенности, в ее спокойном и совершенно не киношном нраве таилось очарование девицы, получившей домашнее воспитание. Майлз почему-то тогда решил, что это одна из удачливых жительниц пригородов, которую еще не успели испортить классическое образование и кампусы института и которой выпал счастливый билет поработать в кино. Привычка быстрых побед подталкивала Майлза к активности в отношении необычной девушки, но вместе с тем что-то его останавливало. К середине съемок он понял, что предвкушение флирта весьма захватывающее чувство. И он перестал торопиться и строить планы. Он теперь наблюдал, подмечал, действовал осторожно и деликатно. К концу съемок он, успевший благодаря своим неспешным маневрам как следует разглядеть и понять девушку, влюбился. Когда Майлз понял это, он слегка опешил – в его правилах роману было отведено строго съемочное время. Ни днем больше. А тут… А тут к концу съемок необходимо было только начинать. Когда Стив провожал Летти в пансион и напрашивался на чай или кофе, это было не что иное, как проверка самой Летти. Проверка самого себя. Он уже наметил для себя, что, как только закончится фестиваль, он возьмет небольшой тайм-аут и поселится там, где живет Летти, в Париже, и уже там начнет за ней ухаживать по всем правилам. Но тут выяснилось, что Летти должна лететь в Нью-Йорк, а раз так, то времени на личную жизнь, судя по ее замечаниям, у нее не будет. «Хорошо, я подожду!» – упрямо подумал про себя Майлз и рано утром был у пансиона Летти.

– Вы из-за меня опять не выспались. – Летти села в машину рядом с Майлзом.

– Ничего, вот провожу вас и сутки буду спать. Заслужил.

– Да, вы заслужили, – серьезно ответила Летти. – Вы, Анна, Ричард Чемниз. Это вы сделали такое кино, – она вздохнула, – а я даже не представляю, когда можно будет так сказать обо мне: «Она сделала это лучше всех!»