Немного солнца для Скарлетт

А утром опять было солнце, и опять большой стеклянный дом плыл над дюнами, песком и синей водой. Летти вышла на берег, уселась прямо на песок и долго-долго смотрела на воду. Никогда океан не был таким красивым, никогда он не обещал такой свободы и такого счастья. Казалось, в этой бескрайней дали была вся ее жизнь, теперь такая огромная и длинная. Летти сидела, улыбалась и думала о том, что человек по своей натуре страшный шкурник. Это русское слово, услышанное от тети Аглаи, теперь удивило своей точностью. Шкурник – тот, кто думает только о своей шкуре. Летти, которая еще вчера представляла собой комочек жалкого страха, сегодня была полна сил и энергии, но она ни разу не вспомнила о Дике. «Что это? Он же мой муж! И он был хорошим, любящим мужем. И заботливым, и ласковым, а главное, понимающим. Только ему я могла рассказать обо всем на свете, поделиться самым сокровенным и стыдным. И в любом случае он так ласково улыбался, успокаивал, и от этого мне становилось и легко, и я словно бы набиралась сил. За мной был он, Дик. И это мне придавало стойкости. – Летти набрала в руки мелкий песок и пропустила его сквозь пальцы. – Вот так все горести исчезали, пока мы были вместе. Ах, Дик, мой любимый Дик!» – Летти прищурилась, разглядывая залитый солнцем океан, потом потянулась, встала и пошла к дому. Через час она ехала в сторону города.

Дик поселился в той же квартире, в которой жил раньше, до их встречи с Летти. Теперь она была его собственной – Дик выкупил ее через несколько лет после свадьбы.

– Зачем она нам? – спросила тогда Летти.

– Иногда удобнее оставаться в городе, – пояснил Дик, но ни разу после покупки дома они в городе не ночевали. Квартира стояла пустая, с накрытой мебелью и окнами, которые ослепили жалюзи. Теперь, по злой иронии, эта квартира, начало всех их начал, должна была стать конечным пунктом.

– Дик, открой, это я, Летти. Ты же дома, мне сказал консьерж. – Летти безуспешно звонила в дверь, но за ней была тишина.

Летти, испугавшись, стала колотить в дверь, и наконец Дик открыл. В огромном темном халате он стоял на пороге, его волосы были всклокочены, а глаза сонными.

– Господи, Летти, что произошло?! Проходи, извини, я просто заснул. Пью таблетки, у них снотворный эффект. – Дик взял Летти за руку и ввел в квартиру.

– О господи, я уже подумала бог знает что. – Она с облегчением выдохнула и прошла на кухню. Взяв с полки стакан, Летти налила себе воды, выпила залпом и произнесла:

– Я – за тобой. Собирайся.

– Куда? – не понял Дик.

– Домой. Туда, где положено тебе быть.

– Летти, не заставляй меня повторять то, что уже говорил. Я буду жить здесь. Один. Не волнуйся, в случае необходимости за мной есть кому поухаживать. Я разговаривал со своим врачом. Он даст мне телефоны сиделок. Потом, когда возникнет необходимость.

Он смотрел на нее и улыбался. Летти вдруг поняла, что им пройден самый страшный путь и он готов болеть, готов к мучениям, которые всего лишь физические. Самое страшное – диагноз, признание, вина – уже позади. Теперь он отдается во власть снадобий, везения и силы духа.

– Дик, я тоже сдала анализы. Я здорова. Поэтому ни о каких сиделках и речи быть не может. Когда возникнет необходимость, рядом буду я. Это во-первых. Во-вторых, они тебе могут и не понадобиться. Еще неизвестно, как все будет происходить.

– Приблизительно известно. – Дик покачал головой. – Я консультируюсь с врачами.

– Врачи тоже ошибаются. И чаще других. Но сейчас мы даже это не будем обсуждать. Сейчас мы сделаем то, что давно надо было сделать.

– Что именно?

– Во-первых, ты уйдешь из театра и прервешь все контракты. Тебе нужны силы, ты должен их беречь. И мы сейчас же переезжаем домой.

– Летти, я виноват. И мне легче будет быть одному. Мне легче будет сознавать, что я все-таки не окончательно испортил тебе жизнь. И еще, я не смогу ответить на твои вопросы. А ты, рано или поздно, задашь их мне.

Летти задумалась – Дик был прав. Вопросы были, они опять душили и мучили. Но Летти, обрадованная тем, что оказалась здоровой, гнала прочь все, что могло омрачить ее радость и отнять у нее силы. А силы были нужны – на ее руках теперь был Дик. И она ни за что его не покинет.

– Мне все равно. Мне неинтересно. И я тебе не задам ни одного вопроса. – Летти посмотрела в лицо мужа. Она чуть-чуть лукавила – интереса не было, но злое женское любопытство было. «Но с такой ерундой я справлюсь!» – подумала она и прошла в гостиную.

– Дик, ты иди приводи себя в порядок, а я соберу вещи.

Дик Чемниз был умным человеком. Он смотрел на жену и понимал, что становится обузой, крестом, который она будет тащить неизвестно сколько времени. Но он должен был пойти на эту жертву – в противном случае он обрекал бы Летти на мучительные угрызения совести до конца ее дней.

Так они усложнили жизнь друг другу, чтобы в конечном счете ее облегчить.