Немного сумасбродства не помешает

Вчера вечером, когда Кэрри поздно вернулась от матери, Трент сказал, что встреча прошла хорошо. Понятно. И, как она припоминает, он быстро сменил тему.

В памяти возникли слова Аманды: «Не думай, что человека можно изменить».

Кэрри вошла в лифт и постаралась не вспоминать, что они с Трентом делали здесь всего неделю назад.

Вошла в свою квартиру. Да нет, это квартира Трента! Придется переехать к маме. Здесь она быть не сможет, просто не сможет… После всего, что произошло.

Может быть, она и купленная жена, но муж-обманщик ей не нужен! Муж, который обещал верность и врал при этом.

Она быстро сложила вещи, затем села за стол, взяла бумагу и ручку. На мгновенье возникла мысль: а права ли она? Может быть, и ее реакция, и действия ошибочны? Может быть, все это опять комплекс ее отца?

Но даже и ее отец, со всеми его недостатками, не обманывал свою жену. А здесь факты! Именно эта блондинка стучала к ней в дверь, разыскивая Трента тем поздним вечером. А Трент никогда и не отрицал, что эти женщины были его любовницами…

Кэрри вся пылала от гнева. Она не станет объясняться с ним, спрашивать, слушать.

Все! С нее хватит!

Написав письмо, Кэрри положила его так, чтобы его было сразу видно. Взяла свои вещи и вышла.

Он счастливо женат, и у него есть все шансы иметь настоящую, хорошую семью. Надо же! И именно этим счастьем Трент обязан своему отцу. Правильный поступок отца по отношению к сыну — может, единственный в жизни…

Всего месяц назад главное во всей этой истории было его собственное продвижение по службе, приобретение им прочного статуса в компании. Теперь же основным стала Кэрри, создание их будущего и, помоги ему Бог, появление маленького Трента или маленькой Кэрри, если того захочет его любимая жена…

Трент шел по коридору в половине восьмого, с сумкой еды из ресторана. Он понятия не имел, любит ли Кэрри тайскую еду, но ведь попробовать надо. Потом можно посмотреть кино. Несколько последних вечеров он был занят делами. Сегодня наконец они будут вдвоем…

Сначала надо угостить ее вином и немного развлечь, потому что он совершенно уверен, что Кэрри видела сегодняшнюю газету. Он несколько раз звонил ей, но она так и не перезвонила. Либо была безумно занята, либо это ее реакция на мерзость в газете.

Трент не винил ее. Он повел себя непростительно глупо и, конечно, должен был предупредить Кэрри. Он-то сам о чем думал, когда допустил, чтобы вся эта дрянь попала ей на глаза? Он ведь видел фотографа, но был слишком занят разговорами с рекламодателями и тем, что оставил некоторые проекты в офисе.

— Я дома, солнышко.

Трент прошел по темной квартире, заглянул в ванные. Кэрри нигде не видно.

Он нахмурился. Может быть, она еще не вернулась домой? Задержалась у матери? Подойдя к столу, он взял телефонную трубку и в этот момент увидел записку со своим именем.

В первый момент потрясение было таким сильным, что Трент остолбенел и оставался в этом состоянии, пока не дочитал до конца. Потом медленно осознал, что произошло. Казалось, закипевший в нем гнев может разорвать его, брызнуть из вен. Да, она видела фото в газете, но, вместо того чтобы поговорить с ним, бросилась прочь. Удрала, как и ее паршивый папаша…

Значит, ее слова, которые музыкой звучали накануне, ничего не значили! Она не верила ему, не верила в их брак. Хуже всего, что у Кэрри не хватило смелости взглянуть ему в лицо, поговорить с ним…

Это невозможно вынести.

Трент смял записку и бросил ее в корзину.

Глава тринадцатая

Прожив четыре дня в доме матери, Кэрри получила письмо от Трента. Он первый раз дал о себе знать с тех пор, как она ушла из их квартиры и из его жизни. Он писал, что есть бумаги, которые ей нужно посмотреть. Он оставит их для нее в своем офисе. Он даже перечислил часы, в которые не бывает в офисе в течение дня, чтобы им не сталкиваться друг с другом.

У Кэрри болезненно сжалось сердце. Эти четыре дня были бесконечно долгими, длиннее в ее жизни не было. Она тосковала по Тренту, тосковала до невыносимой боли. Но ясно, что он не испытывал ничего подобного…

Теперь она стояла у стола на кухне, глядя на это письмо. Оно напечатано, даже не написано рукой…

Просмотреть бумаги…

Какие бумаги? Бумаги о расставании? Бумаги о разводе?

Конечно, он хочет покончить со всем и сделать это как можно быстрее. Может быть, горько подумала Кэрри, ему нужно, чтобы все стало проще для него и той блондинки. А может быть, эта женщина уже переселилась в его квартиру, в его постель?

У Кэрри возникло странное чувство, словно где-то к ней прикреплено пианино и кто-то нажимает на клавиши, многократно, раскатами усиливая ее боль и отчаяние, ее страшную тоску от потери такой необыкновенной любви. Но она упрямая, не станет она ползать перед человеком, который не любит ее, перед мужчиной, у которого на стороне есть еще и куколка-блондинка.

Кэрри взяла сумочку и отправилась на работу. Заглянет сегодня в его офис, в один из тех интервалов, когда его там нет. Может быть, удастся покончить с…

— Что хотите сегодня на ланч?

— Нет, ничего, спасибо, — едва взглянув, Трент покачал головой.