Немного света твоего

Денис с любопытством наблюдал за девушкой, не решаясь прервать молчание. Лично он никакого потустороннего присутствия не чувствовал. И, честно говоря, не особо верил в возможность общения с покойниками.

Даша стояла так несколько минут, её лицо напоминало застывшую маску, не выражающую никаких эмоций. Наконец вздрогнула, отмирая, и тихо сказала:

— Она здесь.

Денис машинально осмотрелся и недоверчиво хмыкнул, отметив про себя, что медиум — очень удобная профессия. Можно заявить, что за твоим плечом стоит дух самого Петра Первого и попробуй, докажи обратное.

— Кто? Ульяна? Эм… ладно, спроси, кто её похитил.

Даша снова застыла, глядя куда-то поверх его головы, так что невольно снова захотелось обернуться, а через несколько секунд отрицательно покачала головой.

— Не скажет. Она боится.

Громов разочаровано вздохнул. Ну, разумеется. На что он, собственно, рассчитывал?

— Кого боится? Похителя?

— Нет. Какую-то девочку. Она не разрешает ей говорить.

— Что за бред?! Какую ещё девочку? — не сдержал эмоций раздражённый следователь. — Здесь нет никого!

— Она там, где Ульяна — в мире мёртвых, — объяснила Дарина, потом вдруг застыла, словно впала в транс, и заговорила быстро, сбивчиво, испуганно:

— Мне страшно. Она злится и говорит, что это не её бабочка, что она только с виду похожа. А её бабочка испорчена — вся в крови. Там очень много крови! Я боюсь! Боюсь!

Девушка резко вздрогнула и широко раскрыла глаза, её слегка потряхивало.

— Всё, ушла, — хрипло шепнула она, слишком потрясённая, чтобы пускаться в долгие пояснения.

Раньше она просто передавала то, что слышала, а теперь, будто сама на секунду стала Ульяной. И это было, мягко говоря, неприятно.

Громов наблюдал за медиумом с мрачным видом.

— Неужели?! И вот за такие спектакли ты с людей бабки дерёшь? — язвительно поинтересовался он, сожалея о бездарно потраченном времени.

— Это не спектакль! — огрызнулась Даша, сложив руки на груди — ладони всё ещё подрагивали. — Я помочь хотела. Не нравится — выметайся!

— Спасибо за помощь! И в чём именно она заключается? Или ты ещё не всеми ценными сведениями поделилась?

Дарина раздражённо пожала плечами. Сама была недовольна и даже слегка напугана тем, как всё прошло. Зря она отказалась от предложения Златы поприсутствовать на сеансе.

— Возможно, с той, другой девочки, всё началось. Попробуй выяснить, что с ней случилось.

— Интересно как? Никаких особых примет, кроме лужи крови и испорченной бабочки, верно? Или я что-то пропустил? — продолжал возмущаться Громов.

— Я тебе не продавец в магазине, не могу предоставить конкретный товар по требованию. Общение с духами — процесс непредсказуемый. Что услышала, то сказала. Хочешь, оставь фото девочки, позже попробую связаться с ней ещё раз. И, кстати, с тебя 700 рублей!

— За что? — взвился Громов. Тратить деньги он не любил, особенно впустую.

— За расход энергии и риск — это не самое безопасное занятие, — холодно объяснила девушка, мысленно добавив к перечисленному «и за наглость».

Дверь приоткрылась, впуская встревоженную Злату.

— У вас тут всё в порядке? — поинтересовалась она, переводя взгляд с хмурой подруги на недовольного, взвинченного капитана.

— А у вас? — огрызнулся раздосадованный Денис. Он жалел, что поддался иррациональному порыву и поступил как большинство безголовых обывателей, для которых мнение каких-нибудь псевдо-предсказателей важнее собственного. — Ты в курсе, что шарлатанство и вымогательство легко переквалифицировать в мошенничество, а по этой статье недолго и за решётку загреметь!

— Это угроза? — вежливо уточнила Злата.

Громов смерил её тяжёлым взглядом, вспомнил о близком соседстве Войнича, прикинул, что времени на разборки у него не осталось и, процедив сквозь зубы: «Предупреждение!», стремительно вышел из кабинета, захватив конверт и фотографию.

— Неприятный тип, с ним лучше не связываться, — со вздохом заключила Дарина, проводив «оборотня в погонах» мрачным взглядом. — Зачем, я это сделала?

— И зачем же?

— Захотелось пару минут побыть тобой. Глупо, да?

Злата только головой покачала. Никому на свете она не пожелала бы такой участи — занять её место.

— Пытаясь стать кем-то другим, можно потерять себя. Знаю, ты хотела помочь девочке, но у Громова не столь благородные цели. Держись от него подальше. Я скоро уеду и буду переживать. Обещай, что больше не станешь с ним работать, даже если попросит.

При упоминании близкой разлуки Дарина мгновенно погрустнела.

— Хорошо. Не хочу, чтобы ты уезжала. Германия слишком далеко! Может, останешься!

Злата грустно улыбнулась:

— Это всего лишь на месяц. Мы пока просто осмотримся и решим, стоит ли вообще переезжать.

Ещё утром ей и самой не хотелось никаких кардинальных перемен. Даже подумывала уговорить Алана совсем отказаться от поездки, но когда в магазине появился Громов, и сердце сжалось от страха при мысли, что он всё вспомнил, сомнения отпали. Невозможно постоянно жить в состоянии стресса, а здесь её участь — шарахаться от каждой тени и постоянно бояться за близких. Пожалуй, действительно, стоит уехать и чем дальше, тем лучше.

* * *