Немного времени для синицы (СИ)

— К тому времени меня уже не будет. Нет, мама, не сейчас, — Дерек хотел отвернуться, и тут я ему вломил. Я слышал как по его голове прошел удивленный звон. Дерек ринулся на меня, пытаясь схватить и выбить всю дурь коленками. Но я знал, что поддаваться к нему на близкое расстояние — опасно.

Потому прыгал я около него, близко не подходя, но и не подпуская. Рано или поздно, он измотается, что я и планировал. Но он стал изматывать и меня в ответ, а я был с сильной бессонницей и в нервном напряжении. Пару раз он мне вломил: первый — еще ничего так, но на втором он опрокинул меня на спину.

Усталость плыла в венах, заставляя мышцы неметь. Дерек снова меня ударил, и опять опрокинул. Если он ударит снова, я больше не поднимусь. Я пытался думать о хорошем, о том, что у меня осталось. А осталось-то у меня в общем-то ничего.

Пат и предательство. Айви с крестом. Джон, который видимо меня больше уже не встретит.

Пат и предательство. Месть была бы хорошим подспорьем для выигрыша, но я слишком устал.

Я уже начал желать умереть. Если он хочет, чтоб я умер, то почему бы и нет.

Там все, кого я люблю. Там все, кого я когда-либо любил. Все, кто любил меня и никогда не предавал. Никогда, никогда не предавал.

И в этот момент я услышал Его, голос за моей спиной:

— Марек, убей его! Марек, он уничтожит нас всех!

Я повернул голову на голос. И получил хук в скулу, что, казалось, скула треснула и развалилась как фарфоровая кружка.

Он опять меня опрокинул.

Я лежал, а он неспешными шагами подходил ко мне. Небо, какое сегодня красивое небо.

— Брат, помнишь какое небо было в нашем детстве, — сказал я тихо.

Он остановился.

У кого-то смерть в виде девочки или женщины. А для меня смерть — это мой брат-близнец.

Он прислушался, но я не продолжал ничего внятного, лишь бормотал что-то о теплых деньках детства, а он слушал меня, как собака, голову склонив на бок.

И я медленно поднялся. Одним глазом я уже плохо видел.

Брат мой, волк, выгрызет мне лицо. А я в ответ могу — его.

И я прыгнул, отталкиваясь с такой силой, ранее мне недоступной. Я опрокинул его и нацелился ему прямо в горло и начал грызть: кожу, хрящи, вены, мясо, мясо, мясо. Кровь. Кровь. Кровь.

Я жрал его и жрал, сминая его тело, хороня его в себе, теперь уже окончательно, а солнце поднялось высоко, и осветило кишащий смрадом мир. И мир был прекрасен и ужасен одновременно.

И выстрел порвал пространство и тишину.

========== Эпилог ==========

Айви нашла меня в доме: я валялся, распотрошив дедов шкаф со шмотками, валялся в этом бардаке. Валялся как сломанный манекен.

Прошло три недели. Меня выписали из больницы. Деда и бабку я кремировал. С Дереком не знаю что стало, может, его будут изучать в качестве трупа особо опасного психа.

Нас всегда было четверо. Четвертую жертву он не успел убить. Арнольд поставил на него и Пата по незаметному «жучку». А Пат — дурак, подставился.

Думать я о нем не могу. Для меня и так слишком много боли.

Вот и Айви пришла утешить, понянчить, облегчить.

Идите к черту.

Я потерял всех, кого люблю.

Но Айви пришла и села рядом со мной. Расправила робу. Сложила руки на коленях.

Спасибо, что хоть ничего не говорит. Спасибо за молчание.

— Он тебе оставил кое-что, — всё-таки начала. Я только больше закутался головой в ворох платьев.

— Мне не надо ничего.

— Дерек.

— Нет.

— Послушай меня.

— Уйди.

Айви попыталась выкопать меня из плена шелка и бархата:

— Марек, ты можешь улететь. Хорошая проходка. Несмотря на твою ногу.

Я молчал в ответ, только дышал и изредка всхлипывал.

— Уйди, — проговорил наконец.

Айви поднялась и ушла. Я выкопался из-под вороха одежды и поднял голову: пылинки танцевали в лучах. А жизнь продолжается, брат.

Несмотря на то, что я до сих пор помню вкус твоей крови.

Ты оставил мне путь на небо, значит.

А я тебя убил.

И мне жить теперь с этим. Жить.

Мне хотелось увидеть Пата, но было тошно смотреть ему в лицо.

Потому я просто собрался и поехал к Эрику. Дерек оставил все документы у него. И код в коммутаторе с жирным счетом кредитов и всеми владениями Дерека в космосе.

Я собрал кое-какие вещи, съездил, забрал проходку у Эрика, чувствуя себя почти пьяным от боли.

Но мне нужно было в участок, и я туда поехал.

Джон долго упирался, но после уговоров и заверений сдался. Я ведь убил преступника, я что-то вроде местного героя. Мне положены всякие награды и послабления. Хотя, неделю назад я пару раз устроил скандалы в переговорной и чуть не вмазал Пату.

И вот я здесь.

Голозавеса нас разделяет, его лицо я вижу смутно. Я не твоя смерть, но и не твоя жизнь. Но ты был частью моей жизни.

— Пат.

Я видел, что он поднял голову.

— Где твое небо?

Молчание было нами и было с нами. Я смотрел на его смазанное лицо, собираясь дотронуться, но знаю, что это бесполезно.

Мне нельзя - больше. Нам нельзя - больше.

Он ответил:

— А твое?

И в этом было - всё. Уроборос - зверь, летящий по небу. Теперь уже не птица, а волк.