Немой Голос

На балконе номера фешенебельного отеля стояли двое: мужчина и женщина. Оба одетые неряшливо, как будто в спешке, они молча курили, смотря на просыпающийся город. Женщина облокотилась на перила, мужчина же стоял ровно, не сутулясь, они не смотрели друг на друга.

Утренний рассвет озарял собой улицы, залитые кровью, бензином и машинным маслом, заваленные покалеченными телами людей баррикады, разбитые стекла и поврежденные дома. Он обнажал то, что так послушно скрывала от взгляда ночь.

По улицам больше не сновали люди — они попрятались в своих жилищах, не желая попадаться никому под горячую руку. Город будто вымер, лишь вооруженные люди заполонили его, выполняя свои приказы: снимали потрепанные триколоры и заменяли их на однотонные голубые флаги, сшитые незадолго до мятежа. На окраинах еще слышны были выстрелы — это были последние сопротивляющиеся революции полицейские и военные, их сопротивление сейчас казалось абсолютно бесполезным. С севера в город входила танковая дивизия под тем же голубым флагом — это были свои. На главной улице уже строили виселицы, они предназначались для неугодных чиновников, полицейских и военных, отказавшихся поддерживать восставших.

Время тянулось очень медленно, люди молчали, так продолжалось уже около часа. Оба не знали, как подобрать слов, чтобы выразить свои чувства, вдруг нахлынувшие на них. В этот момент, стоя на балконе, мужчина чувствовал себя до ужаса одиноким, брошенным, и обманутым. Он не мог понять, что же обуревает его: злость, сожаление или, может, разочарование? Но кто его обманул — он не мог найти ответа на этот вопрос. Командир — он был всегда честен с ним, никогда не отдавал приказа, не зная результата и последствий. Его спутница — так это была именно что его спутница. Разве она утаила от него то, что могло повлиять на ЕГО решение? Наверное, нет. Неужели он сам себя обманывал? Он всегда поступал как должно, как того велит воспитание каждого добропорядочного человека. Он хотел донести правду людям, остановить опасное производство роботов во что бы то ни стало! Во что бы то ни стало… Но стоило ли оно того, чтобы нести смерти и разрушения своему народу? А был ли этот народ своим? Конечно был, что за вопросы! Это его народ, и он хотел уберечь своих сограждан. Ну что, уберег? Какой ценой ты достиг своей цели? Может ли такая высокая цель оправдывать такие жестокие средства как воровство, саботаж. убийство? Как мог он в пылу своих страстей забыть о том, что единственной его целью было сохранить чужие жизни, а не забирать их? Его родной город лежит в руинах, его страна охвачена гражданской войной, тысячи убитых и раненых по всей стране, нет, десятки тысяч! Когда произошла эта подмена понятий? Рассвет расставлял все на свои места, мысли прояснялись, доводы уже не казались ему такими убедительными, когда мужчина увидел, к чему это привело. Но время вспять уже не пустить, надо идти дальше. А хочет ли он идти дальше? Может, стоит повернуть? И как он себе это представляет — сказать командиру — я больше не с вами, я против вас! Вступить в армию и начать сражаться со своими бывшими товарищами? Но он ведь уже поступил так два месяца назад, предал своих товарищей и переметнулся на сторону мятежников. Он не мог себе представить, что все выйдет именно так.

Женщина закончила курить, бросила бычок с высоты балкона на мостовую и повернула к нему голову, но так и замерла, не зная, что сказать. Ее искусственные глаза не могли передать той тоски, что царила у нее в сердце.

Неожиданно, заревела сирена воздушной тревоги, зазвучали набатные колокола, один за одним по цепочке. Пара встрепенулась, будто скидывая с себя пелену забвения и уставилась в горизонт. Там, вдалеке, показались маленькие черные точки, которые приближались и увеличивались с огромной скоростью. Через несколько минут мужчина смог разглядеть армаду цепеллинов, еще через пару минут видны стали флаги, асторские флаги, если быть точным.

Мужчина бросился через всю комнату к креслу, на котором лежал его пистолет, в это же самое время женщина кинулась к своим вещам, выуживая шестизарядный револьвер. Уставив дула пистолетов друг на друга, они вновь замерли, в нерешительности. Девушка сдалась первой, опустив револьвер, она отбросила его в сторону.

— Я тебе все уже сказала, — наконец произнесла она, — Я действовала исходя из приказа. Мы не хотели новой войны, нам нужно было лишить Славитанию секретного оружия.

— Не хотела войны? — мужчина не собирался опускать оружие, — Тогда чьи это дирижабли сейчас подлетают к Новграду? Не ваши ли?

— Я не хотела войны, — ее голос был спокоен. Она не собиралась ему ничего доказывать. Ее обуревали похожие чувства: обмана, разочарования и злости. Не выдержав, она сорвалась — Я прошла всю войну, я видела, что там творили ваши солдаты!

— То же, что и ваши. А теперь, вы хотите взять реванш.