Немой набат. Книга третья

Откровенный, даже слишком, новомодный термин «обнуленцы» не нуждался в комментариях, он звучал как сигнал тревоги. В комнате снова повисла тишина. И Виктор Тимофеевич, по всей видимости, крупный нефтяной барон, наверняка процветавший при Медведеве, обладавший в ту пору единым проездным билетом во власть и сумевший с блеском совершить маневр 2012 года, пошел на глубину, вонзив когти именно в Медведева:

— В 2008 году, едва придя к власти, президент Медведев забабахал статью «Россия, вперед!», провозгласил громкий концептуальный лозунг четырех «И»: институты развития, инфраструктура, инвестиции, инновации. Известно, на деле у этого, как здесь было сказано, «зайца во хмелю» случилось пятое «И» — имитация. Позднее, в качестве премьера, он в основном «улюлюкал» — производное от известной фамилии, носитель которой как раз и занимался такими вопросами. Их деятельность — уже в колумбарии прошлой эпохи, она архивирована. Но сейчас пришла пора по-крупному вцепиться в те непогребенные идеи. Откровенно скажу: организуя данное скоротечное путешествие, я не был уверен в его результативности. Но Валерий Витальевич оказался прав. Более того, удалось на удивление быстро, — благосклонно кивнул в сторону Подлевского, — нащупать главный нерв той политической позиции, которая позволит сохранить близость к верховной власти, а значит, и возможность влиять на ее решения. — После паузы добавил: — В дальнейшем.

Подлевский понял: это «в дальнейшем» и есть самое главное, оно прозвучало как пароль для людей глубокого залегания, ждущих и готовящих моральный износ режима, подтачивающих его устои. «И агентура глубокого залегания, разжигающая очаги измены, тоже в дальнейшем», — подумал Аркадий, имея в виду свои связи с Винтропом. Безусловно, у этого нефтяного магната был интересный склад ума. Он мыслил категориями дальних лет, с заглядом вперед. Из его слов становилось ясно, что битва за будущее еще предстоит.

Но — барин!

Коллективный договор на лицемерие был подписан, хотя и негласно, однако по общему согласию. Виктор Тимофеевич снова откинулся в кресле, лениво завершил длинный спич:

— Конечно, сегодня мы не сможем по-новому оформить старую концепцию четырех «И», чтобы под новым имиджем с помпой представить ее на суд общественности. Это очень большая, очень сложная работа, требующая привлечения специалистов. Но возродить публичный интерес к этим «И», повторяю, в ином, формально неузнаваемом виде, чтобы не прослыть перекупщиками краденого, короче говоря, как тут хорошо сказали, — снова кивок в сторону Подлевского, — прокукарекать погромче, скажем в цифровом формате, было бы полезно. Неообновленцы! Кстати, цифровой шум сегодня в фаворе, это, по моему убеждению, ход грамотный. Можно требовать и ускоренной наладки отечественных серверов. По сему поводу вспоминаются крылатые слова незабвенного Никитки Хрущева: «Задачи ясны, цели определены. За работу, товарищи!» — Вдруг впервые слегка улыбнулся, отчего глубокие складки вокруг рта раздвинулись в широкий овал. — Как ни прискорбно это признавать, после окончания медведевских лет мы являем собой некую разновидность вторичного продукта. Однако хорошо известно: именно вторичный продукт не тонет.

Сидевший рядом ВВ рассмеялся, одобрительно, дружески похлопал соседа по колену и оповестил:

— Виктор Тимофеевич знает: без куража рекордную штангу не взять! — Вдруг перешел на серьезный тон. — Кстати, нам важно договориться о следующем. Уже явились откуда-то политические национал-либералы, которые жаждут захватить свою нишу в новой системе взглядов. Переобуваются, делая сальто-мортале, предлагая свои услуги. А попросту говоря, хотят, чтобы мы взяли их на содержание. Но именно такая публика склонна продавать своих покупателей. Лично у меня их суета не вызывает ничего, кроме сарказма. Мне представляется, нам надлежит полностью отстраниться от любых политических поветрий. Никакого месива протестов! Никакого нигилизма пятой колонны! Мы идем своим путем. Берем на вооружение Принцип Лампедузы: чтобы все осталось по-прежнему, надо все изменить. Под вторым словом «все» в данном случае я подразумеваю наше общественное поведение.

12

Синицын впервые летел в Москву по приглашению.

Это было удивительно, даже странно. Он всегда мотался в Первопрестольную по делам, утрясая в различных ведомствах уйму мелких вопросов, которые либо относились к компетенции федералов, либо тормозились на региональном уровне. Но неделю назад ему позвонили из министерства:

— Георгий Нефедович, мы готовим решение по тематике вашего бизнеса. Хотели бы с вами проконсультироваться, чтобы понять, как оно будет воспринято на местах.

С ним хотят проконсультироваться. Ну и дела!

Томительные месяцы карантина измотали народ, от безделья уставали больше, чем от работы. Хотя как раз у Синицына настала страда: в самоизоляции люди день-деньской у мониторов, компьютерный трафик заметно подрос. Жора волчком крутился, пришлось даже учредить дополнительные дежурства для срочного устранения сбоев. Зато соответственно подросла и прибыль.