Немой набат. Книга третья

Аркадию меньше всего хотелось заводить разговор об общероссийских проблемах, от которых в данный момент жизни он был отстранен. Его волновала собственная судьба, и он продолжил:

— А во-вторых, Боб, я снова хочу просить совета. Ваша идея, чтобы я стал неким связующим звеном, посредником...

— Можете не продолжать, — снова перебил Винтроп. — Я все понимаю.

Он надолго замолчал, неторопливо разбираясь с угрём. Потом в стиле дотошных описаний Джона Апдайка вытер хлопковой салфеткой уголки рта, протер пальцы и только тогда посмотрел на Подлевского, оцепеневшего в ожидании.

— Значит, так. Программу знакомств расширяем. Слетаете в Вашингтон, в Чикаго, в Де-Мойн — в Айове приобщитесь к агробизнесу... Флориду заштрихуем, там вам делать нечего, а вот если доберетесь до Гавайев, то в Гонолулу есть очень энергичные люди, я дам им сигнал. Таковы мои ангельские помыслы. Но, как говорится, ушами не хлопайте. Будущее надо заработать.

Аркадий сидел молча. Величайшее почтение к Бобу струилось из его глаз. Густой туман, окутавший жизненные перспективы, начинал редеть.

2

Донцов быстро научился приезжать домой не позднее семи вечера, чтобы сразу включить компьютер. На Южном Урале было уже девять, Ярик спал, и они с Верой могли вдоволь наглядеться друг на друга по скайпу, насладиться эфирным общением. По выходным Виктор, конечно, подключался днем, чтобы с замиранием сердца выглядывать почти годовалого сына, который пытался делать первые шажки и что-то лепетал перед монитором.

В тот памятный день он позвонил Деду еще на рассвете, из Домодедова, сразу после того, как проводил Веру с Яриком на посадку в самолет. И с облегчением услышал возбужденный крик:

— Власыч! Ты мне скажи, как они за пять минут из Алексина до Поворотихи долетели? Пять минут! Мы ж не спали, а как полыхнуло, — с крыльца, Власыч, с крыльца! — мы с Антониной сразу на задний двор бросились. Уж как ты с дверью-то угадал! Ее верняк снаружи крепко подперли. Я топором стойку вышиб, дверь внутрь разом и рухнула. Оглянулся, а они уж здесь!

Донцов, конечно, понял, о чем кричит Дед, но спросил:

— Кто «они»? Ты о ком?

— «Кто, кто»! Конь в пальто! Пожарные! Говорю же, за пять минут домчали, все наготове. И давай шланги раскатывать. Цистерна-то полнехонька. Ума не приложу, как все вышло. Может, случайно мимо ехали? Или ученья какие... Но, видать, Бог нас любит, не отдал.

— Сейчас-то вы где? Дом сильно пострадал?

— Да не-е, только нижние бревна, козырек-надкрылечник и стена на веранде. Но залили нас вчистую, от пола до потолка. А крыша, крыша-то не покорежилась, балки целы, даже не опалило.

— Я говорю, сейчас, сейчас-то вы где?

— А-а... У Гришки Цветкова отсиживаемся. Поит-кормит погорельцев.

— Я часа через четыре подъеду. В Москву вас заберу, Катерина все подготовила.

— Какая Москва, Власыч! Дом чуть подправить — и живи. Только надо, чтоб сперва просохло, потом помывку устроим. А пока у Гришки перебедуем, поживем как на полустанке. Без вызова не приезжай, дай очухаться. А приедешь — захвати сам знаешь чего, для срочного ремонту. — На радостях добавил: — Обломился нам от тебя новый дом по высшему разряду. Будем в старом век доживать. Ну, давай! Поспать сейчас ляжем. От передряг этих очумели.

Донцов успокоился и, выждав, когда улетит рейс на Южный Урал, поехал в Москву. Ему тоже надо капитально отоспаться, почти двое суток за рулем.

Потом он привез в Поворотиху достаточно денег, чтобы Дед мог без натуги прикупить нужных досок, нанять плотников. И жизнь покатилась дальше. Хотя по-новому — с ежедневными общениями по скайпу.

Поначалу Власыч попросту забыл о Подлевском, исключив его из перечня жизненных забот. Но после Нового года, когда настойчиво застучала мысль о возвращении Веры в Москву, попытался нащупать, чем пробавляется опасный проходимец. В Интернете он не светился, Нина Ряжская ничего о нем ни знать, ни слышать не желает, а общих знакомых нет — иной круг. Перебрав варианты поиска этой мутной личности, Донцов обратился за советом к бывшему телохранителю Вове.

У Владимира Васильевича тоже не было выходов на Подлевского, даже косвенных. Но через третьих лиц, используя чоповские связи, он выяснил, что квартира Подлевского уже лет десять на охране. А главное, за последний месяц сигнализация ни разу не сработала, в квартире не живут.

— Возможно, укатил на лыжный курорт, — доложил Владимир Васильевич. И, понимая интерес Донцова, добавил: — Имеет смысл немного подождать. Теперь я держу вопрос на контроле.

Промелькнул еще месяц. Проблема-то архиважная, пороть горячку с возвращением Веры в Москву нельзя. Виктор наметил примерные сроки: если до марта Подлевский в своей квартире не объявится, значит, улетел за кордон. И не по делам — на недельку, а вдолгую. К тому же подоспели новые сведения от Вовы — сигнализация авансом оплачена жильцом до конца года.

Однако события поторопили, и Донцов решил полететь на Южный Урал, чтобы забрать Веру с Яриком, а заодно пообщаться с Синицыным, познакомиться с Остапчуками.