Немолодожены

Ты всегда все преувеличиваешь, и при пересказе это смущает собеседников.

Продолжай

Не забывай, что твоя история войдет в историю.

Не пытайтесь насильственно сделать так, чтобы что-то поскорее кануло в Лету.

Боже, все это у тебя так плохо получается.

Не ерзай и не прикасайся руками к своему лицу. Да, ты так делаешь. Просто сиди спокойно.

Да, если уместно, постарайся прикоснуться к собеседнику.

Это создает ощущение близости и заставляет собеседника хотеть снять штаны вместо того, чтобы задавать тебе вопросы.

Фу, это мой босс!

Я просто говорю, что это не повредит.

Диего?

Ты же ученый человек. Попробуй провести какое-нибудь социологическое исследование.

Разговор давно завершился, и я подняла глаза от поисковика Google на стук двери.

– Не хочу быть настолько банальным и грубым, чтобы беспокоить тебя из-за опоздания, но уже почти шесть, – сказал Итан. Я подняла взгляд и увидела, что он хмуро смотрит на часы с другой стороны двери. Уже почти шесть!

– Я знаю.

Мне пришлось приложить усилие, чтобы мой ответ не прозвучал, как выкрик, каким он собственно и был в моей голове. Ведь после того, как Итан согласился поужинать, я сразу же побежала в спальню, чтобы тщательно выбрать, какую вещь одену на ужин. Потом в панике писала сестре и Диего. То, что творилось в комнате, было форменной катастрофой, и я не была уверена, что готова к встрече. Я была в полном расстройстве.

Голос Итана снова донесся из-за двери, на этот раз ближе.

– «Я знаю» в том смысле, что я почти готова, или в том смысле, что будь добр, отвали, я умею пользоваться часами?

Если быть честной, то и первое, и второе.

– Первое.

Итан постучал:

– Ничего, если я войду в свою комнату?

«Его комната!»

Я открыла дверь и впустила его, радуясь тому беспорядку, который в ней царил. Итан вошел. Он явно собирался провести несколько часов в полной лжи перед моим боссом, будучи в черных джинсах и угрюмой рубашке с эмблемой пивоваренного магазина. Он выглядел так, словно собирался поужинать в «Чили», а не с новым боссом жены. Его спокойная внешность только усиливала мою панику, потому что он, конечно, не волновался. Ему-то нечего терять! Страх наполнил меня. У Итана хоть было, что надеть, а у меня не было.

Итан оглядел комнату и раздраженно провел рукой по волосам.

– И все это было в одном чемодане?

– Я здесь совершенно не в своей тарелке.

– Это заметно, – ответил Итан.

Я опустилась на кровать, отбрасывая ногой ярко-розовый лифчик и стряхивая его с каблука туфли.

– Всякий раз, когда я обманываю, меня ловят. Однажды я сказала профессору, нашему преподавателю, что не могу пойти на занятие, поскольку мне надо позаботиться о своей больной соседке по комнате. Услышав это, он поднял на меня глаза, и именно в тот момент моя соседка прошла мимо нас по коридору. Он знал ее в лицо, поскольку она посещала его лекции по вторникам и четвергам.

– Твоя ошибка была в том, что ты вообще пошла на занятия. Просто отправила бы электронное письмо, как это делают обманщики.

– Или был один случай в средней школе, когда мой двоюродный брат Мигель сказал, что я заболела, представившись моим отцом, но из школы позвонили моей маме, чтобы подтвердить это. Оказалось, что мой отец никогда не звонил раньше, и учитель насторожился.

– Ну, это было просто плохое планирование с твоей стороны. Какое отношение все это имеет к данному моменту?

– Это важно, потому что я стараюсь казаться женой и пытаюсь понять, как мне обманывать.

Дотянувшись до моей ноги, Итан обхватил ее теплой ладонью и выдернул лифчик из-под моей туфли.

– Окей. То есть ты полагаешь, что жена должна выглядеть как-то по-особенному?

Я схватила лифчик, который болтался на кончике его пальца:

– Ну, не знаю. Наверное, как Ами.

Гулкий смех Итана эхом разнесся по комнате.

– Да, чего нет, того нет!

– Эй, мы близнецы!

– Дело не во внешности, – ответил Итан и присел рядом. Матрас тяжело опустился под его весом. – Ами обладает особой неописуемой уверенностью в себе. Все дело в том, как она себя ведет. По ней понятно, что бы ни случилось, она выкрутится и еще других в дураках оставит.

Я разрывалась между гордостью за свою сестру – она действительно заставляла людей чувствовать себя такими – и тщетным любопытством относительно того, что Итан думает обо мне. Мое бунтарское второе «я» все-таки победило.

– А какое впечатление произвожу я?