– В Риге витает дух созерцательного одиночества. Одинокие башенки, усыпанные желтыми листьями, узкие улицы… Когда бредешь по ним, каждый шаг раздается в сердце гулким эхом. Аккуратно ступаю по булыжнику, слушаю удары сердца. Где-то вдалеке играет одинокая флейта. Часто попадаются люди, одетые слишком смело и экстравагантно… Множество маленьких ремесленных магазинчиков, куда просто приятно зайти посмотреть на кусочки янтаря или деревянные поделки. А еще я обожаю смотреть на волнение водной глади, гуляя через Вантовый мост. Но ты же понимаешь, что это моя Рига… А Иркутск? Это город, в котором обитают безумные Ирки? (Смайлик).
– Хы… Красиво сказала… Но город так назван по названию реки Иркут. Как бы две у нас реки тут – Ангара и Иркут. Ты так красиво про Ригу рассказала… И еще у вас тепло. А мне так не хватает тепла здесь. Вот сейчас октябрь, а у нас уже холодно, начинаются заморозки. Хочу к тебе… в Ригу… себя показать… на тебя посмотреть… А Иркутск – грязный город с покосившимися постройками еще со времен ссылок в Сибирь… Как сама понимаешь, дальше Сибири не высылали… Не знаю, кто может гордиться сим городом…
– Значит, уезжаешь скоро… Как же я без тебя, милая рижанка… (Смайлик).
– Меня ждет придорожная пыль. Обожаю мечтать в поезде под стук колес. Мне кажется, что я видела тебя, когда смотрела за окошко… вдаль на проносящиеся кустики и фонари. Думала, фонарь мне кивнул, а это был ты. Ведь, правда, ты?
– Да…Ириша… Это я… (Смайлик). Хорошо мне.... Счастлив я и жив твоими письмами–разговорами. Не уезжай надолго. А там не будет у тебя Интернета?
– Нет, не будет. Хочешь, я позвоню тебе. Дашь мне свой номер?
– Непременно. Только не забывай про разницу во времени.
Диалог 3-ий. Петербургская сырость
–
– Здравствуйте, я могла бы поговорить с Сашей? – сильно заметна дрожь в голосе.
– Это я, – незнакомый голос тихо и вкрадчиво доносится до меня. Почему-то я представляла, что он будет звонким и быстрым. Однако, темп речи его был нетороплив, по голосу я бы дала ему лет 30.
– Саша… Саша… Даже не верится, что я слышу тебя. Я сейчас в Петербурге, на вокзале, звоню из телефонной будки, – невольно сняла с себя шарф, накинутый на голову и прижала его к груди.
– Как жаль, что я не могу быть в Питере… Иришка… Ты там… Как доехала?
– Ты знаешь, у меня по приезде украли почти все деньги. Ни на билет, ни на что нет.
– Как украли? Может, тебе что-то надо? Прислать? Как же ты мне звонишь? – тревога в голосе.
– Нет, ничего не надо, спасибо. Меня выручили друзья. Я им потом отдам. Вот. Красиво тут и холодно. Сегодня гуляла по огромным улицам и мостам. Я же говорила, что у нас все по-другому. Расстояния маленькие.
– Я так скучаю по тебе. От скуки тут писем тебе понаписал. Потом почитаешь, – слышно, как едва засмеялся.
– Надо же, я слышу твой смех. Вроде бы все замечательно, но, когда я представляю, что мы никогда не увидимся, хочется плакать.
– Да ну, брось ты, увидимся, обязательно! На фотографиях ты выглядишь серьезной дамой в пальто… А по голосу я бы тебе дал не больше 22 лет.
– Сейчас закончатся минуты… Так жаль…
– Целую тебя… Ммм…слышишь, как бы я это сделал? – слышен смех.
– И я тебя.
Диалог 4-ый. Осенний плач
Сине