Немые голоса

В сарае была одна большая комната с двумя койками, встроенными в стену. У стены без окна – обитая деревом комнатка с раковиной и туалетом и блюдцем со свечкой, стоявшим на полке. Вероника показала, как включать плиту, и они сварили на обед сосиски. Вероника предложила позвонить Джо Эшворту, когда Конни показала ей, сколько раз он ей звонил.

– Не надо, чтобы они думали, что вам есть что скрывать! Правда, я бы позвонила ему, дорогая, не то они будут искать вас по всему графству.

Потом она уехала на машине Конни, сказав, что оставит ее там, где ее не найдет ни один репортер. Она обещала вернуться через два дня и привезти еще еды. Хотя, конечно, к тому времени они уже могут арестовать убийцу и Конни вернется домой.

В тот первый день, посмотрев, как Вероника уезжает, они отправились на прогулку в лес, и Элис все очень понравилось. Она ходила, балансируя, по упавшим деревьям и собирала цветы, которые они потом поставили в эмалированной кружке на подоконник. Они наткнулись на пирамидку из маленьких белых камней, похожую на могилу, с маленьким букетом примул, аккуратно сложенных сверху. В тот вечер Элис сразу же заснула на нижней койке, а Конни читала при свете керосиновой лампы, слушая дождь и представляя себя дома, в гараже отца.

Весь следующий день шел дождь, и Элис капризничала и злилась. Телевизора, который мог бы ее отвлечь, не было. Конни хотела позвонить Веронике, но телефон сел. Она привезла с собой зарядку, но в сарае для лодок, конечно, не было электричества. На столе стояла коробка с играми, и они поиграли в «Снап» и «Змеи и лестницы». Дождь барабанил по крыше, и Элис зажимала уши ладонями.

– Я хочу домой! Мне здесь не нравится!

– Завтра, – сказала Конни, – завтра приедет тетя Вероника, и мы поедем домой. А потом ты сможешь пару дней побыть у папочки.

В хижине не было холодильника, и вся свежая еда оказалась съедена. Она приготовила макароны с консервированным тунцом. Потом она разрешила Элис съесть целую плитку шоколада на десерт. Как только девочка заснула, Конни забралась на свою койку и легла на спину, но не спала почти всю ночь. Наверное, так чувствуешь себя в тюрьме. Хотя, наверное, в тюрьме отовсюду доносятся странные и пугающие звуки. Здесь же была абсолютная тишина. В какой-то момент она все же заснула.

Она проснулась на рассвете, не выспавшись, глаза болели. На окнах висели очень тонкие занавески, и, даже когда лежишь на койке, кажется, что со светом что-то не то. Он был ярче, чем обычно, такой же, как когда выпадает снег. Она тихо встала, стянула одеяло, накинула его на плечи и выглянула на улицу. Уровень воды в реке за ночь поднялся, и дом оказался окружен. Небольшие волны захлестывали пирс. Кругом было тихо, и деревья на том берегу отражались в глади воды.

Она сразу отметила, что немедленной опасности затопления нет, но все равно почувствовала, как в животе поднимается паника, и чуть не закричала. Природа была прекрасна – свет, отражавшийся от воды, как от снега, деревья и холмы, – но она все равно была напугана. Мысль о заключении стала реальностью. Она поняла людей, запертых в горящем здании, и их отчаяние, толкавшее их на прыжок из окна навстречу смерти. Наверное, это не страх огня, а страх ловушки. Она почти не умела плавать, но искушение выйти за дверь и скользнуть в воду было почти непреодолимым.

Она услышала за спиной шум и всхлипнула от страха. Вдруг это крыса? Она слышала о том, что наводнения выгоняют крыс из их нор. Умеют ли крысы плавать? Но, конечно, это была Элис. Она выбралась с кровати и стояла рядом, дрожа. Конни попыталась превратить их бедственное положение в приключение:

– Как весело! Мы как будто на яхте. Куда поплывем сегодня?

Она сама слышала в своем голосе отчаяние. Элис прижалась к ней и заплакала.

После завтрака Конни услышала, как по дороге подъезжает машина. Они были так далеко отовсюду, укрытые деревьями, что звук раздавался издалека и казался очень громким. Раньше она бы испугалась, что это полиция. Та толстая инспекторша, с огромными руками, грязными ногами и расспросами. Но сейчас она была бы рада увидеть даже Веру Стенхоуп. Но это, наверное, Вероника. В конце концов, это ее территория. Наверное, домик затапливало и раньше. Она знает, как лучше поступить. Конни высунулась из окна и разглядела машину среди деревьев. Не ее машина. Другого цвета. Да и ее «Ниссан» не проехал бы по воде. Но, может, это все-таки Вероника.

Стояла ранняя весна, и солнце висело низко над землей. В его лучах от фигуры на берегу был виден лишь силуэт, вдруг появившийся из-за высокой стены, окружавшей старый сад. Может, машина застряла, или, может, человек решил пройти остаток дороги пешком. Фигура была в дождевике и резиновых сапогах. Больше она не могла различить.

Небольшая шлюпка, стоявшая на берегу, теперь колыхалась на воде, удерживаемая канатом. Мужчина дернул канат и потянул шлюпку к себе. Наверное, это был мужчина. Движение показалось Конни слишком сильным и решительным.