Немые свидетели

Вернемся теперь к Анфалову городку. В новгородских и устюжских летописях в конце четырнадцатого века упоминается воевода Анфал Никитин — наместник Великого Новгорода в Двинской земле. Сначала этот воевода верой и правдой служил своим новгородским хозяевам. Но в это время усиливается Московское княжество, возглавившее борьбу русского народа против татаро-монгольского ига, собиравшее русские земли в единое государство.

Московское княжество начинает борьбу за богатые новгородские волости, а Дмитрий Донской рассылает в эти волости свои жалованные грамоты, распоряжаясь в них, как хозяин. Московские князья стремятся привлечь к себе на службу новгородских наместников. Анфал Никитин понял, что сила на стороне Московского великого князя, нанесшего тяжелый удар татаро-монголам на Куликовом поле. Он ведет тайные переговоры о передаче Двинской земли под московскую руку.

До поры, до времени в Новгороде не подозревают, что один из лучших воевод, храбрый руководитель дружины, разбившей татар под городом Жукотином в 1360 году, предался Москве. Измена Анфала Никитина вскрылась лишь в 1393 году, когда московское войско захватило Торжок, Вологду и Волок Дамский. Двинский воевода Анфал Никитин и его братья Иван, Родион и Герасим открыто выступили на стороне московского князя. Однако сломить могущество Новгорода московский князь был в то время еще не в силах. Вскоре был заключен мир. Братья Анфала, Иван и Родион, были вызваны в Новгород и по приказу новгородского архиепископа сброшены с моста и утоплены в Волхове. Третий брат, Герасим, был насильно пострижен в монахи. Анфалу удалось бежать.

Анфал Никитин бежал на восток, в прикамские леса, уже известные ему раньше по рассказам возвращавшихся с большой добычей ушкуйников. Одиннадцать лет о нем ничего не было слышно. В это время он, очевидно, и пробрался с верными друзьями и слугами в верховья Камы и срубил укрепленный городок, который стал называться его именем. В то время почти все новые русские деревни и городки назывались по имени первого поселенца. Однако беспокойному, уже пожилому воеводе не сиделось в камских лесах. Он дал знать о себе московскому князю и скоро был приглашен на московскую службу. В 1401 году Анфал и его брат поп-расстрига Герасим, бежавший из Новгорода, возглавили поход московского войска на Двинскую землю. Поход закончился неудачей, и Анфал вынужден был опять спасаться бегством. Очевидно, он снова бежит в свой городок на Каме, где осталась часть его дружины.

Через восемь лет по приказу московского князя Анфал возглавил войско вятчан в походе на булгарскую часть Золотой орды на Каме и Волге. И здесь его постигает неудача. Татаро-монголам был нанесен серьезный удар, но сам Анфал вместе с сыном попал в плен. Девять лет томится он в татарской неволе и потом бежит из плена и возвращается на Вятку. Здесь неожиданно он встречается со своим старым врагом по новгородской службе Рассохиным и гибнет от его руки на поединке. Имя неугомонного воеводы, прожившего бурную жизнь, надолго остается в названии основанного им городка, а позднее в фамилиях местных жителей, вероятно потомков первых поселенцев городка, в названиях озера и лога под Чердынью.

Итак, Анфал был реально существовавшим лицом, имя которого часто упоминают летописи. Время основания городка также устанавливается более или менее точно — примерно в 1393 или 1394 годах. При жизни Анфала городок существовал около двадцати пяти лет. Совершенно очевидно, что он не прекратил свое существование и до 1472 года, когда в нем останавливалась рать Федора Пестрого. Сохранился ли он позднее и когда прекратилась в нем жизнь, — сказать трудно. Русские летописи о нем молчат, а первые писцовые книги шестнадцатого века не упоминают. Во всяком случае, городок был русским укрепленным пунктом не менее восьмидесяти лет.

Остается неясным, где же находился этот городок? Летопись в рассказе о походе Федора Пестрого говорит, что от устья реки Черной русское войско на плотах сплыло по Весляне в Каму, а по Каме — до Анфалова городка, где разделилось на три части. Поэтому вряд ли правильны попытки некоторых краеведов искать городок в районе устья Черной. Городок явно стоял на Каме. Единственное удобное место, откуда разделившаяся на три части рать могла достичь кратчайшим путем намеченной цели, было около современного села Бондюг (а русские были не впервые в этих местах и, очевидно, знали кратчайшие расстояния до важнейших центров Перми Великой).

В районе Бондюга Кама резко поворачивает на юг. Отсюда было ближе всего до легендарного Уроса, остатки которого, по мнению некоторых археологов и краеведов, находятся на месте Урольского городища. От Бондюга открывался кратчайший путь на Чердынь и Покчу, а если свернуть левее — то и на Искор.