Ненаглядная красота

Водяной царь копал-копал гору, проложил тропиночку и опять погнался за ними. Вот-вот нагонит. Вот-вот рукой схватит.

Тут Елена Премудрая махнула полотенцем, и сделалось великое-великое море. Царь прискакал к морю, видит, что пути-дороги дальше нет, и поворотил домой.

Подъехал Иван-царевич с Еленой Премудрой к своей земле и говорит ей:

— Я вперёд пойду, за тобой карету пошлю. А ты меня здесь подожди,

— Смотри же, — говорит Елена Премудрая, — в правую щёку никого не целуй, а то меня позабудешь,

— Ладно, — говорит.

Вот он домой пришёл. Все обрадовались. Он всех целует, — в правую щёку никого. А как стал мать целовать — поцеловал её в обе щёки и сразу Елену Премудрую позабыл.

А она стоит, бедная, на дороге, дожидается. Ждала-ждала, не идёт за ней Иван-царевич. Пошла она в город, нанялась в работницы к бабушке-задворенке.

А Иван-царевич задумал жениться, сосватал невесту и затеял пир на весь мир.

Узнала про это Елена Премудрая, пошла на царский двор, стала у поварни. А у царицы в ту пору пирог свадебный сгорел. Плачет царица, а Елена Премудрая подошла к ней, поклонилась.

— Дозволь мне, царица, тебе новый пирог испечь.

Делать нечего. Дала царица Елене Премудрой всякого припасу. У Елены Премудрой в час пирог поспел. Поблагодарила её царица, дала ей милостыню. А Елена Премудрая и говорит:

— Дозволь мне, царица-матушка, у дверей постоять, на пир поглядеть.

— Ладно, стой! — говорит.

Вот стали жениха с невестой поздравлять, стали пирог разрезать. Вылетели из пирога два голубка.

— Поцелуй меня, — говорит голубь голубке.

— Нет, — говорит голубка, — я тебя поцелую, а ты меня позабудешь, как позабыл Иван-царевич Елену Премудрую.

И в другой раз говорит голубь голубке:

— Поцелуй меня!

— Нет, я тебя поцелую, я тебя пожалею, а ты меня забудешь, как забыл Иван-царевич Елену Премудрую.

Тут вспомнил Иван-царевич Елену Премудрую, по сторонам поглядел, у дверей её увидал. Вскочил из-за стола, взял её за руки белые, к отцу с матерью подвёл и говорит:

— Вот моя жена Елена Премудрая! Она меня спасала, она меня выручала.

Царь ему отвечает:

— Ну, если есть у тебя такая жена, честь тебе и слава на долгую жизнь.

У царей не пиво курить, не мёд варить, — собрали пир да за свадебку.

Стали Иван-царевич и Елена Премудрая жить-поживать да добра наживать, да лихо избывать.

МЕДНЫЙ ЛОБ

ил-был царь на царстве, государь на государстве. Жена у него была красавица. Вот родила она сына. Бабка снесла царского сына в баню и говорит потом отцу:

— Сынок у тебя крепкий, будет проворный человек. Только гляди за ним в оба.

— Ну, ладно, Хорошо!

Подрос царевич, а отец его ни на шаг от себя не отпускает. И на совет с ним, и на пир с ним, и на охоту с ним.

Вот раз поехали они на охоту. Стали за оленем гнаться, а царевич с лошади упал. Лежит под кустом, отца зовёт.

И вдруг слышит:

— Не плачь, сынок, не тужи, сынок, отец близко.

Обернулся царевич и видит: стоит под деревом большущий человек — медный лоб, оловянное брюхо. Тут отец наехал, к сыну подбежал, на руки его взял. А царевич ему и говорит:

— Погляди, батюшка, стоит под кустом большой человек — медный лоб, оловянное брюхо!

Царь глянул да быстрой рукой бросил на человека шёлковую петлю. Завязал его, закрутил его, слуг созвал.

Захватили человека, привезли во дворец, посадили в золотую клетку.

Все стоят, на него смотрят, любуются. А он на царевича поглядел и говорит:

— Эх, сынок, я тебя пожалел, а ты меня в неволю отдал. Не будет тебе добра за злое дело.

Ну, царевичу совестно стало. Да уж дело сделано.

Вот на другой день послал царь гонцов в соседнее царство, иностранное государство. Приезжайте, дескать, ко мне, смотреть чудо-чудное: большого человека — медный лоб, оловянное брюхо.

Стали к нему люди звания разного из чужих царств-государств собираться. А тут к вечеру бегал царевич по дворцу, пускал из лука золотую стрелу. И залетела стрела к медному неловеку в клетку.

Стал царевич молить-просить:

— Большой человек — медный лоб, оловянное брюхо! Дай мне мою золотую стрелу.

Медный лоб ему в ответ:

— Открой золотую клетку, выпусти меня на волю. Отдам тебе золотую стрелу.

Тут царевич, не долго думая, открыл золотую клетку, выпустил медного человека.

Только его и видели.

Повёл царь гостей медного человека глядеть. А его и след простыл. Стали гости над царём смеяться:

— Обманул ты нас! Всё про чудище выдумал!

Рассердился царь, разгневался. Стал искать, кто медного человека выпустил.

Видала это девушка-чернавушка и говорит царю:

— Не вели меня казнить, вели слово вымолвить. Видала я из поварни, как царевич медного человека на волю выпустил.

Рассердился царь, разгневался пуще прежнего. И велел сына из своего царства прочь прогнать.

Идёт царевич, горькими слезами плачет. Он день идёт и другой идёт. Одежда на нём поизорвалась, обувка на нём поистрепалась.

Пришёл он в соседнее царство. Пошёл к царю. Стал работы просить. Не берут его во дворец, не берут его в царские палаты, а взяли его на скотный двор. Повелел ему царь коней пасти.

Погнал царевич коней в поле. Стало ему горько, стал он коней по гривам гладить, а сам плачет, так говорит: