Ненаместные

— Ты готов выдвинуть официальное обвинение? Я бы на твоем месте отправила письмо в Тьен. Возможно, не из Тьмаверста. Думаю, если ты попросишь Кима, он укажет тебе правильную форму. Все-таки он адвокат, должен разбираться.

— И что будет потом?

— Дня три-четыре письмо будет идти. Потом его изучат. Потом позвонят мне и дадут полномочия для первичной проверки. Если я найду нарушения, в местное отделение пришлют бравых ребят из внутреннего контроля, и те найдут еще больше нарушений. Всегда находят. Как видишь, все просто… куда это мы пришли?

Это была улица, состоящая из обшарпанных, старых одноэтажных домишек. Фонарей здесь было еще меньше, к тому же появился неприятный запах… то ли старых домов, то ли мусора, то ли пережаренной дешевой еды — или всего этого вместе взятого.

— Ох, — сказал Герка, нахмурившись. — Здесь жила Лиль. Заводская окраина. Вы же сами сказали мне не думать, просто идти.

— Не настолько же. — Жаннэй покачала головой. — Ты сказал мне немало интересного, так что я очень жду твоего заявления и дополнительных полномочий. Не скажу, что ты можешь на меня рассчитывать, не люблю врать. Но мне тоже многое не нравится во всей этой истории… А теперь тебе пора уходить, незнакомая мне девочка, пока мы не вышли на свет и я не рассмотрела получше твое лицо.

— Ладно, — сказал Герка. — Если что, передам вам через Кима… я ту тетку не разглядел, так что тут лучше у Лиль спросить… Ким ей ничего не говорил, до тех пор как я не… он ее ребенком считает, защитник малышни! — Он скривился, — Мудрая Жаннэй, иногда ведет себя как идиот, но он хороший человек. И, знаете… от него не отделаешься, пока он того не захочет.

— Странный совет. Очень своевременно.

— Личный опыт. — Герка развел руками. — Прилипучий самовлюбленный кошак — это про него. Но он хороший друг, так что будьте с ним помягче.

— Девочка, кого-то ты мне напоминаешь. — Обреченно вздохнула Жаннэй, и открыла сумку, — подожди-ка, я достану ориентировку, чтобы сравнить…

Когда она подняла голову, Герка уже исчез.

Это был странный разговор, и Жаннэй не была уверена, что поступила правильно, когда отпустила мальчишку. Но и сама ситуация была странной.

Дар Герки не представлял опасности, сам он был вполне адекватным членом общества. Обстоятельства, в которых он проделал обмен, любой, даже самый плохонький выпускник задрипанного юрфака, назвал бы чрезвычайными — а у Герки был Ким, который не тянул на плохонького выпускника. Любимая девушка в коме, только-только пробудившийся дар… так, ошибка молодости, с кем не бывает, нечего тратить на него казенные деньги, достаточно постановки на учет. Четверть Кетта стоит на учете, так что это не страшно.

Было мгновение, когда она уже почти решилась его задержать. Но…

Странные нападения очевидно неадекватной женщины, проигнорированные Ведомством — это явное нарушение, хоть и следственного отдела, а не отдела следящих-сопровождающих, к которому принадлежала Жаннэй.

Она хотела полномочий.

А еще больше она хотела докопаться до правды. Потому что если это действительно был поджог, то кто-то закрыл на него глаза. Жаннэй ненавидела тех, кто вовремя жмурится.

Это оскорбляло ее сущность наблюдателя.

* * *

— Отвернись и зажмурь нос, — сказал Ким, когда они с Геркой вышли.

— Глаза.

— А?

— Зажмуривают глаза, — объяснил Герка, не без интереса наблюдая, как Ким достает из кармана пачку сигарет.

Почти никто из Геркиных знакомых, кроме самых отбитых, не курил. Раньше он видел сигареты только по телевизору и в витринах мелких ларьков, понаставленных в заводской зоне Тьмаверста в каких-то сумасшедших количествах: рабочие в основном были не местные и, Герка подозревал, привезли эти фанерные гробы вместе со всем содержимым с собой.

Отбитые в основном курили самокрутки: из распотрошенной сигареты и разных травок закручивалось нечто, называемое папиросой, и действие это носило характер скорее магический. С их точки зрения курить могли лишь избранные.

Зверозыки не переносили резких запахов: острое обоняние было отличительной чертой почти всех их разновидностей. Змеям, правда, приходилось высовывать язык, чтобы как следует принюхаться.

Конечно, было исключение. Жабам и тут не повезло — хотя это с чьей точки зрения смотреть, курили-то в основном именно юные Жабы. У них нос работал даже хуже, чем у обычных людей: они не могли отличить аромата дорогих духов от вони компостной ямы. Герка третий раз в жизни радовался этому факту.

Первые два случились летом, когда горели торфяники. Каждый раз город буквально парализовывал смог. Затушить пожар собственными силами не удалось ни разу, и все ждали огневиков из столицы как манны небесной.

— Я знаю, — сказал Ким, затянувшись. — Студенческая шутка. Пачка оттуда же.

— А, ты же недавно закончил, — важно покивал Герка.

— Три года назад. Вообще-то, я тогда же и бросил это дело. — Ким повертел в пальцах сигарету, пожал плечами, — Подсуетился, устроился в одну фирмочку еще на старших курсах. Практиковал на должности сначала помощника юриста, потом младшего юриста… В меру спокойная и обеспеченная жизнь — лучшее лекарство от пороков.

— О…