Ненаместные

Зашивать рану, оставленную Медведем куда почетнее. Неужели сыночка начал проявлять лидерские качества и драться за место в стае? Умарс не удивился бы, если бы Яйла думала так.

Хотя он никогда не мог понять, о чем думает мама. Она как будто думала обо всем сразу и ни о чем конкретно. Вот папа был солидный, вальяжный Кот, настоящий бизнесмен, надежный, уверенный в себе. У него в голове крутились столбики финансовой аналитики.

А мама…

Умарс иногда думал, что совсем не знает свою маму.

— Умка, — сказала сестра, и в ее устах это имя совсем не казалось унизительным — ласковым скорее, — если ты мне расскажешь, я могу устроить сладкую жизнь любой девчонке в школе, уж поверь.

Умарс старательно не думал о рыжей с щербинкой, как будто сестра могла прочесть его мысли.

— Камень. Это был камень, вот и все. Уж поверь.

Мрыкла пожала плечами, позвонила в колокольчик, чтобы убрали со стола.

— Помочь тебе собраться?

— Я не болен! — Излишне резко ответил Умарс, — Разберусь!

Она только головой покачала.

— Ким мог бы подвезти тебя…

— Сам дойду, — упрямо буркнул Умарс, старательно не смотря на сестру, — оставь меня в покое!

И правда — сам дошел. Ну, почти.

В знакомой подворотне мелькнула рыжая голова, и Умарс подумал: вот, опять.

И ему так отчаянно не хотелось идти в школу, прятаться за партой, как за щитом, старательно избегать взглядов Данги и компании, отвечать на расспросы про фингал… Ему так надоело отвечать про повязку; все почти улеглось, и снова…

Поэтому он развернулся и пошел обратно. Не домой, конечно.

Но и не в школу. К реке.

Первый раз в своей жизни Умарс сознательно решил прогулять школу.

* * *

Бинка — вздорная девчонка, глупая. Взрывная. Сила есть — ума не надо, это про нее.

Данга ничего не боялся. Не боялся грозы, не боялся собак, не боялся пауков, даже самых страшных на свете существ не боялся — людей.

Но когда Бинка взмахнула ногой — балетное па, впечатляющая растяжка, а Умарс не успел увернуться, закрыться, даже понять ничего не успел, Данга испугался. Не чего-то. За.

За Бинку. За Умарса.

Не рассчитай Бинка удар, могло кончиться куда хуже. Умарс отделался царапиной. Везунчик: Бинка на спор проламывала на стройке бетонные плиты, что уж говорить о хлипком черепе подростка.

Первым делом Данга отправил Умарса подальше.

Потом отослал всю мелюзгу: остались Бинка и Буур, зачинщики сегодняшнего спектакля.

— Совсем дебилы, а? — Рявкнул он, — У него брат — адвокат, мамка председатель родкомитета, отец такими деньжищами рулит… Твой папашка, Буур, будет платить, чтоб тебя отмазать, а Пашт будет платить, чтобы наоборот. Как думаешь, у кого — больше?! Решил померяться?!

— Я не думала… — растерянно пробормотала Бинка, — ну что могло случиться, я же знаю свой удар…

— А если бы он споткнулся и вперед полетел? А если бы уклонился неудачно? — Данга обнаружил, что вот-вот сорвется на визг, а этого делать было никак нельзя, так что он понизил голос до угрожающего полушепота, — Бинка, белочка ты наша, тебя-то вообще никто не будет отмазывать. Твои на поездку на море наскрести не могут — что Пашты, что Нут раздавят вас и не заметят. — Он обернулся к Медведю, — ты нас всех подставить захотел, а?

— Это был просто спор, — сказал Нут настолько беззаботно, что Данга вдруг понял: хотел.

И прекращать это надо сейчас, пока Данга еще уверен в своей силе. Пока Бинка с ее мощными ногами и сильными руками — такая же жертва манипуляций, как Умарс.

— Мне безголовые не нужны, — сказал он тихо, — уходи.

Буур улыбнулся во все клыки.

У Буура все было под контролем.

Может, и правда — генетическая память предков помогает побеждать в таких битвах? Может, Медведи созданы, чтобы брать в свои лапы власть, и Данга все это время правил песочницей с его позволения?

Ну нет, нельзя верить в беззаботность этой улыбки. Ведь и сам Данга сейчас буквально сияет, как ангелочек, сидящий у ног несравненной Живицы.

Тот, кто первый поверит чужой улыбке — проиграл.

— Боюсь, никто не последует за истеричкой, Данга. Думаешь, никто не заметил? Ты боишься крови. Ты не забираешь все деньги. Ты мягкосердечный, как и всякая Жаба. Сердце-желе, вместо костей — хрящ. Да тебя легко раздавить велосипедом!

Кто первый ударит — тоже проиграл. Потому что тогда вмешается Бинка и встанет на защиту: вот она, рыжая дурочка, губешки облизывает, глазками бегает… Худая, высокая, но еще совсем плоская, как доска, и мозги детские. Мускулы — и те скрыты курткой, нет ничего обманчивее девичьей хрупкости.

Данга-Буур, Данга-Буур: кого ты любишь больше?

Хрупкого и прекрасного Дангу, возможно, чуть-чуть холодноватого и порядком отдалившегося от тебя за последний год, или Буура, увальня, рубаху-парня, всегда покупающего ребятам газировку за свой счет?

Данга вдруг понял, что выбор-то не так прост и очевиден, как можно подумать. Пусть только попробует предпочесть Буура! Уроет дуру!

— Зато я друзей не подставляю, Буур, — тут, главное, не ляпнуть, какая же Бинка дура, — не рассекаю бровей сынульке Паштов чужими ногами. — дура, дура, дура! — Если у меня есть счеты, у меня есть кулаки.

— То-то ты злого гения корчил, — хохотнул Буур.