Ненаписанное письмо (СИ)

— Мой, — я потрепал Чакки за ухом, чтобы он немного успокоился.

— Так и знал, что ты здесь пропадаешь без меня.

Втроем (если не считать Барби, которую наконец вернули Чаку) мы пошли вдоль берега. Закат обнимал нас со всех сторон быстро надвигающейся тьмой.

— Ты уже похоронил меня? — спросил Крис.

— Не дождешься. Ты слишком живучий.

Крис вновь хохотал:

— Так и есть, парень! Так и есть.

Я смотрел на него во все глаза. Крис будто бы вытянулся в рост, усох, почернел как старая деревянная жердь. Где он был? Где гулял все эти двас лишним месяца? И откуда у него на плече татуировка? Еще свежая, словно липкая от жирной мази.

Крис остановился и показал на нее:

— Видел? Сердце и стриж. Олдскул, парень. Еще хочу набить себе Санта Муэрте вот сюда, — он ткнул на левую лопатку.

— Зачем?

— Пойдем выпьем коки, парень. Я все расскажу.

Я взгромоздил Чака подмышку, и мы пошли к дороге, привычно текущей ливневым ручьем по обшитой торговцами набережной. Крис улыбался, но был молчалив.

Мы сели в открытом баре. Чак забился под стул и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Такой обычно общительный и задиристый на пляже, здесь он поджал хвост. Я поглаживал его легонько, пока Крис собирался с силами для разговора.

— Все, как ты говорил, парень, — вздохнул он. — Гребаная любовь. Гребаный потрясный секс. Я даже делал ей это, и ей нравилось. Мне нравилось. Прикинь? Мне нравилось, Джей.

— Где она сейчас? — помолчав, спросил я.

— В Мексике. Я собираюсь ехать туда. Слышишь, романтик? Я собираюсь туда ехать. Гребаное дерьмо… Я собираюсь туда ехать.

Они познакомились на серферском пляже, там, где и мы встретились с Крисом в середине июля. Утром следующего дня у нее был паром на другой остров. Она была новичком и хотела уйти в более спокойную волну. Крис, забыв обо всем на свете, подрядился сопровождать ее.

— Гребаные споты. Ты знаешь, какие споты там, на этом острове? Как ванильное молоко. Веселее в каком-нибудь детском бассейне развлекаться. Но это был рай, парень, — Крис близко нагнулся ко мне, прошептав: — Это был рай.

Он почти допил свою колу, а я свою — едва тронул. Крис был угнетен. Я чувствовал это.

И, вопреки всему, он уперто рычал в барную стойку:

— Я говорил ей, вернемся сюда. Здесь волна на любой вкус. Я-то разбираюсь! Что ты понимаешь в серфинге? А она, знаешь, что?

Я отрицательно помотал головой.

— Пуэрто-Эсконандидо! — заорал Крис на всю улицу.

Пуэрто-Эсконандидо. Я уже слышал об этом месте. Знаменитый мексиканский пляж, куда слетаются серферы со всей Америки. Тихое, в общем-то, место, известное лишь фанатам.

— Ты собираешься туда? — спросил я.

— Да, — кратко, но как-то невесело откликнулся Крис.

— А почему сразу не поехал?

— Ты охренел, Джей?! — взорвался тут же Крис и шмякнул стаканом по стойке. — Это же гребанная манипуляция! Я не хочу в Пуэрто-Эсконандидо! Я хочу свободной волны здесь! А она просто дура упертая! Ни одного сезона еще не откатала, а уже что-то выдумывает!

В безумии и отчаянии он схватил меня за грудки.

— Остынь, — мерно ответил я и убрал его руки. — Остынь и обдумай. Куда и зачем ты собираешься лететь.

До Пуэрто-Эсконандидо минимум две пересадки. Одна — в Бангкоке или Ханчжоу.

— Вторая — в Сан-Франциско, — договорил за меня Крис, уставившись безвольным взглядом в неразборчивую муть бара.

— Зачем тебе это? — спросил я.

Крис глянул под мой стул. Чаки недоверчиво глазел на него, поскуливая.

— Его тоже возьмем с собой, если хочешь, — сказал Крис и посмотрел на меня. — Полетим вместе, парень? Джей? Чего тебе терять?

В растерянности я закусил губу.

В чем-то Крис был определенно прав. Здесь меня ничего в сущности не держало. Я даже не был уверен, что Сэм и Пенни заново примут меня в свой круг. Мы не виделись уже две недели, с того дня, как ездили на сбор батата. Пенни не появлялась. Наверное, уже думала, что я действительно уехал. Подкрадывался ноябрь, и дождей стало значительно меньше, волны ослабевали. А я уже привык видеть это место таким переменчивым — то золотистым от яркого солнца, то хмурым и порывистым в ливневые часы. Будто бы все вокруг нашептывало о том, что мне пора двигаться в путь.

Я предложил Крису зайти ко мне. Дома еще имелся небольшой запас травы, я хотел его угостить. Он с радостью согласился. Чак тоже был счастлив отправиться в менее людное место. Он уже устал, и, как только мы вошли в комнату, тут же уснул на кровати.

Я осторожно подвинул его, чтобы нам с Крисом тоже было где разместиться.

Мы спокойно курили, наслаждаясь приятным дурманом. Я рассказал ему о Саше, затем о Пенни. К моему удивлению, он почти не подтрунивал над моими историями.

Только сказал:

— Всё-таки я бы ее трахнул, — имея ввиду Пенни.

А потом добавил:

— Но ты правильно поступил.

— Считаешь?

— Да, считаю, — он затянулся в полные легкие, передал мне самокрутку.

— У нее еще никого не было, понимаешь? Совсем никого.

— Испугался быть первым?

Я неуверенно пожал плечами и тоже набрал в рот дыма.

— Она была мне как друг. Как сестра. Друзей и сестер не трахают.

Крис высоко поднял брови.

— Ну нет… — сморщился я. — Не говори, что ты трахался с сестрой.

— С троюродной! — возмутился Крис.