Ненаследный сын императора. Часть 1

Когда мы добрались до цели, оказалось, что юную княжну уже обыскались. В то время, как её отец, оказавшийся министром иностранных дел, был на докладе у императора, его дочь сумела ускользнуть от присматривавших за ней слуг и выбралась на улицу. Пока её гувернантка, всплескивая руками и охая, раздевала малышку, я распорядился принести горячего чаю и сладостей для беглянки. Присев перед нею на корточки, я сказал:

— Ну что, прелестная княжна, я свой рыцарский долг выполнил, теперь меня ждут важные дела. Больше не теряйся, пожалуйста, не заставляй волноваться своих маму и папу!

Она шмыгнула замерзшим носиком, кивнула, потом неожиданно произнесла:

— Ты на самом деле очень красивый. Даже лучше лошади! Я решила, что я на тебе женюсь!

Опешив от неожиданности, я потерял дар речи. А девочка продолжила:

— Ты только подожди, я немного подрасту, и мы поженимся. Только ты не забудь!

Я осторожно сжал её пухленькие пальчики и, сохраняя максимально торжественный вид, сказал:

— Конечно, Анна, ты подрастешь — и мы обязательно поговорим на эту тему!

Торопясь в классную комнату, где меня уже ожидал преподаватель, я мысленно усмехался, вспоминая забавную девчонку. Ну что, Алексей Александрович, вот вы и обзавелись первой невестой, вопреки предупреждениям прозорливой маменьки!

* * *

Когда мои занятия уже подходили к концу, дверь тихонько отворилась и в проёме возник Пётр Тараканов. Лихорадочно жестикулируя, он что-то пытался мне втолковать, потом, махнув рукой, извинился перед учителем, и закрыл дверь.

— Ну что ж, — добродушно произнес Фёдор Михайлович, мой преподаватель, — я вижу, вас ждут неотложные дела. В принципе, ваши успехи, Алексей Александрович, меня радуют. Я не премину сообщить о них вашему отцу. Сегодня же можете быть свободны! Иначе ваш друг вскоре разнесет дверь на куски. — усмехнувшись, кивнул в сторону выхода он.

Действительно, за закрытой дверью слышалось какое-то шебуршание, постукивание, словно очень вежливый и воспитанный полтергейст пытался деликатно напомнить о себе. Быстро наведя порядок на рабочем столе, расставив книги по полкам, я выскочил за дверь. Обрадованный Петр тут же вцепился в мой рукав, потащив меня куда-то по коридору.

— Ну, ты как? Я сегодня еле встал, благо, лекарь сообразительный, поправил мое здоровье, а иначе бы весь день головой маялся. Слушай, я же чего тебя подстерегаю! Мой папенька велел просить тебя отобедать нынче у нас, очень ждет! А я смотрю, времени все меньше, а тебя насилу нашел! А он говорит, передай — жизненно важно! О-о-ох, — тараторя, Пётр еле переводил дух.

— Успокойся, я и сам планировал просить Валентина Михайловича о встрече. А тут, видишь, как все удачно складывается. Говоришь, жизненно важно? — задумчиво произнес я. — Это очень хорошо…

— Да? — обрадованно воскликнул Пётр, — Отлично! Так что, поехали? Экипаж уже ждет!

— Ну погоди, я хоть приведу себя в порядок! Нехорошо как-то. Пойдём ко мне.

Пока я собирался, Петр рассказывал мне о своей семье. У Валентина Михайловича было две законные супруги. Старшая, Елена Владимировна, урожденная Оболонская, родила супругу одного лишь ребенка, собственно, Петра. Младшая, Ирина Александровна, имела не столь высокое происхождение, являлась дочерью богатейшего московского купца. Её дочь, Анастасия, была уже сосватана, а младшенькому, Матвею, недавно сровнялось четыре года. Глядя, с каким воодушевлением Петр рассказывает о сестре и брате, я понимал, что их связывают искренние, теплые взаимоотношения. И даже позавидовал. У самого-то не семья, а змеиный клубок. Да и в своей прошлой жизни не имел ни сестры, ни брата.

Вспомнив родителей, я загрустил. Как они сейчас, что случилось с моим телом, потерявшим душу? Плачет ли мама у больничной койки, на которой я лежу в коме? Или меня считают без вести пропавшим? Или… Или, потеряв свою суть, тело умерло, и мои родные посещают могилку? На глаза навернулись непрошенные слезы. Все, надо собраться! Не время раскисать! Изменить я ничего не могу, а вот, потеряв присутствие духа, могу устроить себе могилку и здесь. И горевать-то на ней никто не будет.

— Ну что, Петь, я готов, осталось только кое-что захватить по пути — и можем выдвигаться.

Оказалось, Петр прибыл за мной на открытых санях. Устроившись под теплющими медвежьими мехами, мы рванули по заснеженным улицам. Э-э-эх, куда там транспорту из будущего! Никакие крутые иномарки не могут дать того невероятного ощущения, что испытал я во время поездки на санях! Приглушённый снежным покровом топот коней, снег в лицо, лихой посвист ямщика… И мимо проносятся сказочные пейзажи, деревья, сверкающие изморозью, особняки, укутавшиеся в снежные шубы… Перед одним таким мы и остановились. Выбравшись из мехового гнезда, мы поплелись ко входу.