Ненастье

В то время, когда Басунов начал готовиться к рейду в Ненастье, в самом Ненастье Немец вышел из дома с карабином «сайга» за плечом. Под мышкой он нёс свёрнутое в рулон одеяло — лежанку для стрельбы. На Немце был рваный бушлат, в котором Яр‑Саныч ходил на даче в холода и непогоду, ватные брюки и (за неимением берцев) старые зимние ботинки. Свитер, лыжная шапочка, шерстяные перчатки. Герман надеялся, что, прикончив Басунова, он вернётся в дом и переоденется, а потом уйдёт на станцию. Там в ячейке камеры хранения его ждал саквояж с деньгами и документами.

Снегопад прекратился, и даже распогодилось, хотя небосвод заполняла какая‑то светлая дымка. Солнце сдвинулось с зенита к горизонту и набухло красным соком, отчего пространство странно и сказочно порозовело. Скаты крыш, толстые, как матрасы, стали персиковыми. Полиловели тени от зданий и заборов. Заиндевелые яблони напоминали ворохи ледяных волос. Что‑то эротическое появилось в телесно‑румяных изгибах и мягких округлостях заснеженных предметов. Солнечные отражения в окнах пылали спектром.

Герман был спокоен. Переживать он будет после — если всё получится, если он уцелеет. Но наконец‑то он попробует сделать дело самым логичным способом: просто уберёт с пути то, что мешает жить, и больше ничего не надо будет ломать, не надо будет выворачиваться, юлить и метаться.

Басунов поедет от ворот Фаныча вот по этой улице, её тут называют Средней. Стрелять надо метров со ста пятидесяти. Жаль, закат сзади, лобовое стекло начнёт бликовать… Так, ему надо найти точку, желательно, высокую, с которой он сможет держать машину Басунова под стволом секунды три‑четыре, лучше пять, а скорость у машины будет километров двадцать… В общем, ему для покушения нужна дистанция для пробега метров в двадцать пять или тридцать, чтобы непрерывно вести машину на прицеле.

Не так‑то легко оказалось найти нужный участок. Узкие улицы, заборы, деревья, строения, нет удобных высоких точек… Хорошо, что «икс пятый» — машина более‑менее рослая (Герман рассчитывал, что Басунов приедет на своём джипе; Герман не раз видел этот джип на парковке Шпального).

Герман выбрал позицию. Вот тут за штакетником — сооружение летнего душа: железная рама, которую летом закрывают полиэтиленом, а сверху — железная бочка. Герман перевалился через штакетник и покачал раму рукой: выдержит ли толчки отдачи при выстрелах? Вроде крепкая, не опрокинется. Бочку можно сдвинуть на край площадки, и будет место для стрелка.

Хозяев этой дачи Герман не знал. И наплевать. Он нашёл за домиком приставную лестницу, перенёс к будке с бочкой, забрался наверх с одеялом и «сайгой» и устроился удобнее. С макушки халабуды вся деревня Ненастье оказалась как на ладони, хотя высота была всего‑то метра два… Холодно… Герман сунул карабин под бушлат, чтобы не загустела смазка затвора.

Вокруг было тихо, только изредка шумели поезда. Нет, вот ещё на том участке птичка пинькает в кусте смородины… Винно‑красное завьюженное солнце висело где‑то сзади, за станцией. Герман ждал, нахохлившись. Час‑другой — подумаешь… Вообще он ждал Витьку Басунова семнадцать лет.

Автомобиль появился бесшумно. Он медленно ехал по улице — такой ярко‑чёрный, заметный, поблёскивающий. Герман тотчас вздёрнул карабин к плечу наизготовку и прицелился. Эх, ствол у «сайги» укороченный, это плохо сказывается на точности… Стёкла джипа полыхали шафраном… Так, пусть поравняется вон с тем деревом… Герман задержал дыхание.

Выстрел грохнул в лицо, карабин толкнулся, сбивая прицел, и Герман потерял одну секунду. Он восстановил самоощущение, навёл мушку, замер, фиксируя позицию, и снова выстрелил. Нельзя было терять время. Герман мгновенно расслабился, сбрасывая напряг, тотчас собрался, оценил прицел и выстрелил в третий раз. Но непонятно было, попадал он или нет.

«Икс пятый» остановился и на миг застыл в неподвижности.

Вдруг все четыре его дверки распахнулись, и в разные стороны из джипа вывалились четыре человека в зелёном камуфляже — именно вывалились, чтобы залечь на землю вне зоны видимости. А потом забабахали выстрелы: это атакованные скоординировались и открыли ответный огонь по Герману. Дрогнул лёгкий заборчик, уронив снежные шапки с кончиков своих дощечек. Железная бочка рядом с Германом звякнула, насквозь пробитая пулей. Бойцы из джипа быстро и профессионально обнаружили стрелка и место его засады.

Боец в камуфляже, прячась за кустом, перескочил в огород, перемещаясь от своего джипа ближе к Герману. Потом в другой стороне другой боец выбил калитку и тоже юркнул в огород, подбираясь к стрелку на будке с бочкой. Герман узнал светлые волосы и красную рожу — это был Сучилин. Значит, эти четверо из джипа — сам Басунов, Ян Сучилин, Темурчик Рамзаев и Лега Тотолин. Те, кто охранял спецфургон в день ограбления… Вот чёрт, Герман никак не ожидал, что Басунов приедет не один!

Видимо, он промахнулся по водителю джипа, и даже не ранил никого — все четверо двигались легко, по‑спортивному. И это они теперь атаковали Германа, по огородам подбираясь к будке с бочкой. Засада не удалась!