Ненастоящий поцелуй

На этот раз всему виной была реконструкция Бородинской битвы, к которой Михаил, как оказалось, готовился целый год. Звонить туда и писать эсэмэски, как объяснил молодой человек, можно, но только весьма нежелательно: современные средства связи будут вырывать реконструкторов из исторического контекста, да и вообще, скорее всего, их выключат. Вера рвалась провожать его на вокзал, но Миша решительно пресек это поползновение: «Терпеть не могу всяких соплей на перроне при чужих людях». Прощание ограничилось пятиминутным стоянием в обнимку на лестничной клетке и поцелуем в губы – одним, зато качественным и длинным.

– А после этого ты больше не уедешь? – вдруг спросила Вера.

Миша загадочно улыбнулся, поцеловал ее во второй раз, развернулся и ушел.

Второй «сеанс» ожидания дался Вере легче первого: видимо, сказывался накопленный опыт. Она просто купила компьютерную игрушку, известную своей затягивающей силой, и тупо рубилась в нее несколько дней. Вместо Миши ей стали сниться нарисованные города с нарисованными человечками. Это было как будто бы не так тоскливо, даже несмотря на то, что компьютерное поселение было названо Мишгородом, а все персонажи, внешность которых выбиралась игроком, стали рыжими.

Из тумана виртуальной жизни Созонову выдернуло неожиданное и пугающее известие.

– Разговаривал сегодня с соседкой из сорок седьмой… – сказал за ужином папа на пятый день ожидания-игры.

Вера сразу напряглась. Соседка из сорок седьмой была Мишина мать.

– Съезжают они.

– Как съезжают?! – Эти два слова мгновенно вырвались не только у Веры, но и у Киры, и у их мамы.

– Выселяют их хозяева, – сказал отец сочувственно.

– А что, они снимают? Мы не знали…

– Ну еще бы! Я вот тоже удивился. Оказалось, что снимают.

– Вот так известие…

– Встретил сегодня Тамару Петровну в слезах всю. В чем дело, спрашиваю? Она говорит: выселяют. Вчера ночью… представляете! ночью, в два часа!.. позвонила их хозяйка и потребовала убраться с жилплощади в течение недели. Ни объяснения, ничего. Тамара Петровна говорит, они тут уже два года, платили всегда исправно, не портили ничего – и тут вот такой сюрприз! Теперь надо срочно искать жилье!

– Бедная женщина… – охнула мама.

– А тут как назло еще и Миши нет рядом, – добавила старшая сестра. – Неизвестно, когда вернется.

– Миша будет через два-три дня, – сказала Вера.

– Нет, – ответил папа. – Он приедет этой ночью.

– Этой ночью! Ну, слава богу! Тамара Петровна позвонила ему, и он сразу же бросился домой? Хороший сын.

– Еще лучше. Когда она до него дозвонилась, Миша, оказывается, уже был в дороге, на обратном пути.

– Как уже в дороге? – глупо спросила Вера. – Он же мне говорил…

– Решил сделать тебе сюрприз! – хихикнула Кира и пихнула сестру в бок. – Компенсировать свое прошлое опоздание!

Через час, когда сестры уединились в своей комнате, младшая, все еще обескураженная и запутавшаяся, призналась старшей:

– Последнее время творится просто какая-то сплошная белиберда… Сначала эти его путешествия, а теперь, оказывается, они и вовсе съезжают! Кругом сплошное невезение. Такое чувство, что какие-то высшие силы стараются специально нам помешать! Все так бестолково, что я даже не могу радоваться тому, что он возвращается раньше времени…

– В романах влюбленные всегда должны проходить через испытания, – ответила Кира то ли ехидно, то ли всерьез. – Если у вас все разладится, то пусть лучше сейчас, чем…

– У нас не разладится! Вот только… Почему он не предупредил меня о том, что приедет раньше?

Миша вернулся злой, мрачный. Обнимать не хотел, от поцелуев отмахивался. В день возвращения у Веры не получилось с ним даже толкового разговора: парень только и мог, что бурчать себе под нос: «Поганая хозяйка… Поганый хозяйкин муж… Поганая квартира… Чтоб им всем пусто было… Никакого понятия о честности!» Единственное, что девушка смогла вытянуть из своего парня, было информацией о том, что владелица сорок седьмой поссорилась с мужем и теперь в срочном порядке от него съезжает, вследствие чего ей требуется жилплощадь. На робкий вопрос о том, что заставило Михаила вернуться раньше намеченного срока, тот разразился недовольной тирадой насчет Вериной навязчивости, стремления во всем его контролировать и неспособности к пониманию даже в такой трудной жизненной ситуации. Последующие два дня он бегал по каким-то квартирным делам и на эсэмэс-вопросы «Как жизнь?» и «Что нового?» отвечал, что жаловаться не хочет, а хвастаться нет повода.

На третий день квартира неожиданно нашлась. Вера даже застонала узнав: Химмаш, самый дальний, самый «дремучий» район, час езды до центра, два часа – до дома Созоновых… и это ночью, если пробок нет, а днем меньше, чем в три, не уложишься!

– Лучше было бы нам жить на улице? – мрачно спросил Михаил.