Ненавидь меня

Собираюсь уходить, но он хватает меня за запястье: — Брат сказал, что Трентон беспокоил тебя.

Черт возьми. Я же просила Лео ничего не говорить.

— Это неправда.

Он напрягается, и я практически вижу, как его переполняет негодование.

— Ты называешь моего брата лжецом?

— Нет, — заявляю, потому что теперь я в ловушке и понятия не имею, как из нее выбраться.

— Значит, мой сын беспокоит тебя?

— Ничего такого, с чем я не могла бы справиться, — отвечаю я.

Жестом прошу отпустить запястье, но он не этого не делает.

— Я хочу, чтобы ты сразу обратилась ко мне, когда это произойдет, чтобы я мог обо всем позаботиться. Мне не нравится мысль о том, что ты чувствуешь себя некомфортно, пока находишься здесь.

Хочу заметить, что сейчас чувствую себя довольно неуютно, но мозг цепляется за вторую половину его заявления.

Пока я здесь.

Как будто мое пребывание будет временным.

— Конечно, — цежу сквозь зубы, потому что просто хочу, чтобы этот разговор поскорее закончился.

Чуть не выпрыгиваю из собственной кожи, когда он проводит свободной рукой по моей щеке.

— Хорошая девочка.

Меня охватывает беспокойство, но я не могу сосредоточиться на этом, потому что кто-то откашливается.

Повернув голову, вижу стоящего там Нокса. На мгновение его взгляд задерживается на руке отца на моей щеке, после чего он подходит к стойке.

— Извините, что помешал, забыл ключи.

С этими словами он стремительно выходит.

— Теперь я могу идти? — спрашиваю, указывая на запястье, которое все еще крепко сжимает рука отчима.

Запястье, которое не было видно Ноксу.

— Конечно, — говорит Трент, наконец ослабляя хватку.

Я так вымотана после смены в Bashful Beaver, что едва могу нормально видеть. Если бы Лео не заставил меня встретиться с ним для быстрого перепихона в машине, я бы сразу отправилась домой и легла спать.

Пытаюсь подавить зевок, пока он проезжает по моему кварталу, но он все равно вырывается наружу.

— Может, тебе стоит перестать заниматься с Вайолет так поздно, — замечает он, останавливаясь перед домом.

— Я не могу, — мне нужны деньги, — ты знаешь, как важно для меня поступить в хороший колледж, и единственный способ заплатить за него — получить стипендию.

Или раздеваться перед мужчинами вдвое старше меня.

Он обреченно вздыхает, поворачиваясь ко мне: — Я же говорил, что помогу оплатить колледж.

Покачав головой, достаю школьный рюкзак, в котором лежат туфли для стриптиза.

— Мне не нужны твои деньги.

— Я знаю. Тебе не нужны мои деньги. Тебе не нужна моя помощь. А с недавних пор ты даже не хочешь писать мне сообщения, состоящие более чем из одного слога, — его челюсть сжимается. — Итак, кроме штуки в моих штанах, чего именно ты хочешь от меня?

Не уверена, о чем конкретно он говорит.

— Я не…

— Черт возьми, Аспен. Не прикидывайся дурочкой.

— Я и не прикидываюсь, — огрызаюсь в ответ. — Просто перестань ходить вокруг да около, в чем бы ни заключалась твоя проблема, выкладывай.

— Почему ты ведешь себя так отстраненно? — он хмурится. — Это кто-то другой? Это с ним ты тайком встречаешься вместо этой девушки Вайолет?

Изо всех сил стараюсь не закатывать глаза.

— Ты серьезно? У меня едва хватает времени на тебя, не говоря уже о другом парне.

Выражение его лица смягчается: — Ну, если это не кто-то другой, тогда почему такая внезапная отстраненность?

Ради всего святого. Он буквально кончил в меня десять минут назад.

— Нет никакой отстраненности, Лео, — уверяю его, — я просто была занята.

Тяжело вздохнув, он опускает голову. Очевидно, мой ответ его не удовлетворил.

— Что происходит между нами?

О, Боже. Совсем не тот разговор, который хотела бы вести в два часа ночи, когда я так вымотана, что едва стою на ногах, а голова раскалывается от музыки в клубе.

— Меня устраивает все так, как есть, — шепчу, надеясь, что на этом все закончится.

Еще один вздох: — А меня нет.

На языке вертится мысль сказать, чтобы он взял себя в руки и покончил с этим, но тут он говорит: — Я хочу большего.

— Большего… в смысле…

— Просто большего, — ударяет кулаком по рулю. — Хочу, чтобы ты желала, чтобы я ушел от жены. Хочу, чтобы ты спросила, как прошел мой день, потому что я тебе небезразличен. Хочу, чтобы ты позволила мне заботиться о тебе, — он слегка понижает голос: — Я влюблен в тебя, Аспен.

Я испытываю к Лео много чувств, но любовь никогда не будет одним из них.

Любовь — чушь.

Любовь — лишь ложь и боль, скрытые за понятием сказки, в которую нас заставляют верить, что она жизненно необходима для нашего благополучия.

Любовь всегда приводит к боли.

Но все равно приятно слышать, что кто-то способен испытывать подобные чувства ко мне.

Наклоняясь, прижимаюсь губами к его губам. Возможно, я не смогу сказать того же, но все равно могу доставить ему удовольствие.

Лео стонет, когда я провожу языком по его губам и забираюсь на него. Просунув руку между нами, расстегиваю молнию его брюк и сдвигаю свои трусики.