Ненавидеть Адама Коннора

Я услышал, как Люси издала притворное рычание, а затем смех Эйдена наполнил дом.

— Мне нужно идти, — хрипло сказала я, глядя Дэну в глаза, а смех Люси и Эйдена звенел у меня в ушах. — Она в ловушке. Она не может ясно мыслить, и я не могу допустить, чтобы она совершила такую ошибку.

— Я отвезу тебя к ней.

Я кивнул, когда Дэн открыл дверь и вышел наружу.

Я нашел Эйдена, стоящего перед телевизором и смеющегося над Люси, когда она пыталась спастись от атаки подушки на ее голову.

— Я достану тебя, маленький человек. Она зарычала и подошла к Эйдену, и он взвизгнул и побежал прятаться за мои ноги.

— Эйден, почему бы тебе не принести подушки и в мою спальню?

Он наклонил голову, чтобы посмотреть на меня.

— Мы можем взять их все?

— Конечно. Если мы собираемся строить крепость, она должна быть удобной, ты так не думаешь?

Он с энтузиазмом кивнул и убежал, а я повернулся и увидел Люси, смотрящую на меня понимающими глазами, когда она накинула на плечи простыню Эйдена.

— Ты должен уйти.

Я сократил расстояние между нами и притянул ее к себе, вдыхая ее мягкий запах, чтобы успокоиться. Простыня соскользнула с ее плеч, порхая на пол, когда она провела руками по моей груди, инстинктивно понимая, что мне нужно от нее.

— Я должен поговорить с ней. Она… если я этого не сделаю, она наделает много шума.

Она отстранилась и несколько секунд смотрела мне в глаза.

— Я понимаю.

Я улыбнулся. Она не могла этого понять. Она не могла понять, как Эйдену было бы больно, если бы Аделина сказала какую— нибудь глупость в присутствии камеры только для того, чтобы отвлечь внимание от себя.

— Ты не можешь, но я обещаю, что однажды все объясню.

В ту секунду, когда слова слетели с моих губ, я понял, что сказал что— то не то, еще до того, как увидел, как она вздрогнула. Она полностью отстранилась.

— Ты сказал, что мы поговорим, верно. Мы сделаем это однажды.

— Люси, нет. Я коснулся ее лица и утешился тем, что она не оторвалась. — Это… что бы ни происходило в жизни Аделины, ничего не меняет для нас. Тебе все равно не убежать от меня.

Эйден вышел с двумя подушками, прижатыми к его груди. Они были больше, чем его маленькое тело, и мне пришлось отпустить Люси.

Забрав подушки у Эйдена, я поднял его на руки и поцеловал его в лоб.

— Мне нужно пойти и проведать твою маму, но я вернусь, как только смогу. Хорошо?

— Люси останется? — Его глаза метались между мной и Люси.

— Да. Люси останется с тобой. Вы двое начните смотреть фильм, а я вас догоню, хорошо?

— Ты позаботишься о маме, чтобы она больше не плакала? Я пытался обнять ее, но она этого не хотела.

Я прижал его к себе чуть крепче.

— Я позабочусь о твоей маме. Тебе не о чем беспокоиться, приятель. Мы договорились?

Он обнял меня за шею и кивнул.

Я одними губами поблагодарил Люси и опустил Эйдена так, чтобы он мог вернуться к строительству крепости.

Прежде чем она успела отвернуться, я украл у Люси быстрый поцелуй и вышел.

***

Аделина ходила взад— вперед по своей гостиной, когда ее помощница впустила нас через парадную дверь. Я был прав: улица была усеяна папарацци, которые оживились, как только увидели мою машину, выехавшую из— за угла.

— Оставьте нас в покое, — приказала Аделина своему помощнику и Дэну.

Хотя Дэн уже знал о нас все, что можно было знать, я предпочел поговорить с Аделиной наедине.

— Мы должны сделать заявление, — начала Аделина, зажигая сигарету. — Не смотри на меня так, — рявкнула она, прежде чем я успел что— то сказать. — Это просто стресс. Я больше не начну.

Я молчал. Она могла бы накуриться до смерти, мне все равно.

— Мы должны сделать заявление, — повторила она. — Вместе. Я не знаю что скажем точно, по крайней мере пока нет, но ты должен быть перед камерами со мной, держа меня за руку. Нил и твоя мама согласны со мной.

— Моя мама? Ты все еще разговариваешь с ней?

Она выпустила немного дыма, и я поймал себя на том, что пытаюсь определить когда все начало идти так неправильно для нас. Было ли это когда— либо правильным?

— Она сказала, что ты не отвечаешь на ее звонки. Это… это тоже влияет на них. Они не хотят, чтобы фамилия упоминалась вместе с чем— то подобным.

— Они забыли, что мы больше не семья?

Она резкими движениями засунула сигарету в пепельницу и взяла еще одну, когда она склонила голову на меня.

— Разве я не мама Эйдена, Адам? Разве это не делает меня твоей семьей навсегда? И ты можешь с ними не разговаривать, но я все равно считаю их своей семьей.

Конечно, она так считала. Она как раз подходила им.

Я сжал кулаки и повернулся лицом к окнам, выходившим на небольшой задний двор.

— Я тоже так думал. Нил думает, что единственная причина, по которой они не упомянули с кем ты на видео, потому что его лицо было отрезано. Судя по кадрам, которые они выкладывают, не похоже, что у них лучший ракурс, и мы можем это использовать. Мы можем опубликовать заявление или попросить Нила взять у нас интервью по этому поводу или кого— то еще, если ты хочешь. Он считает, что лучший способ сделать это — сказать, что это было снято без нашего ведома, и мы ничего об этом не знали.

— Извини? Что ты имеешь в виду без нашего ведома?