Ненависть

После этого началось. Лиза звонила мне домой, на работу, я даже боялась подходить к телефону. Антону говорила, чтобы он не звал меня. Лиза ему все рассказала. Но я отрицала это, и, по-моему, довольно умело убедила его, что мамаша все поняла не так. Моя же бывшая подруга дошла до того, что позвонила моему начальнику, рассказала этот случай, домыслив то, чего не знала наверняка. Я не знала, что делать, едва не уволилась. Антон убедил меня забыть. По его словам, в жизни случаются подобные стечения обстоятельств, при которых всем видится то, чего нет в реальности. Он все же душка. Тем не менее, я опять заболела. Такие потрясения не для меня. Я взяла недельный отпуск и провалялась все дни, то впадая в это неприятное состояние, то выходя из него. До этого случая, когда у нас с Лизой были хорошие отношения, она делилась со мной своими опасениями беременность длилась долго, почти десять месяцев. Она боялась, что ребенок будет слишком большим, и она не справится. Я во время облегчений просила Антона звонить и узнавать, не родила ли она. Хотя я и ненавидела Лизу за те гадости, которые она причинила мне, за то, что она оскорбляла меня по телефону, а я молчала, мне была небезразлична ее судьба. Однажды, когда я была одна, зазвонил телефон. Я не хотела подходить, думая, что это Лиза с новой порцией ругательств. Но телефон звонил уже минуты три. Может, это мама? Это оказалась тетка Лизы. Не обращаясь ко мне по имени и не здороваясь, она сказала:

- Лиза умерла вчера.

- Что? Как это? - я была ошарашена этим известием.

- Она искусственно вызвала роды. Поздно позвонила в неотложку.

- Боже мой! - слезы застилали глаза, но у меня хватило сознания задать еще один вопрос. - А ребенок?

- Жив. Мальчик.

- Похороны?

- Завтра, но ты лучше не приходи. Я собственно, поэтому и звоню. А то хватит наглости - придешь.

- Не приходить?

- Да не прикидывайся ты. Шлюха бесстыжая.

И она бросила трубку. Я рыдала, меня трясло, когда я вспоминала эпизоды из детства, школьной жизни, что мы провели с Лизой. Наплакавшись вдоволь, я ощутила такую слабость, что тут же заснула, проспав почти сутки. Проснулась я с удивительной легкостью в голове и теле. Позже сходила на кладбище, отыскала могилу и положила цветы. Видимо, слезы кончились, так как плакать уже не хотелось.

А сейчас я вытерла слезинку, защекотавшую щеку. Прилегла на диван. Но что-то не лежалось. Я включила телевизор, ни по одной из программ не было ничего, заинтересовавшего меня. Взяла газету, пробежала глазами заголовки. Все не то. Почитать, что ли? Подошла к стеллажу с книгами. Долго выбирала, наткнулась на поваренную книгу. Полистала, почувствовала голод, вспомнила об остывшем уже чае. Забрела на кухню, но неожиданно и это желание пропало.

За окном было уже темно. Антон не звонил. Я никак не могла заснуть. Собралась и пошла побродить по ночному побережью. Люди на улице, приезжие в основном, заполнили все кафе и ресторанчики под открытым небом. Слышалась негромкая музыка, веселые разговоры. От этого всеобщего веселья мне сделалось еще тоскливей. Я почти бегом возвратилась домой.

И опять меня оглушила тишина, сковал холод, от сильного биения сердца подступила тошнота. Неужели это из-за ссоры с Антоном? Ночь была мучительно долгой. Иногда мне казалось, что я сплю, но одновременно слышу шумы, звуки ночи - тикание часов, проезжающие машины, какую-то ночную птицу. Очнувшись, я осознавала, что именно сейчас я бодрствую. Я дотрагивалась до своего тела и произносила: "Сейчас я не сплю, не сплю." Затем закрывала глаза и опять оказывалась во власти наваждения, которое из всех моих чувств милостиво оставляло мне лишь слух. Этот мнимый сон вымотал, забрал оставшиеся силы. В очередной раз открыв глаза, я заметила солнечные блики на подоконнике. Я обрадовалась утру и поднялась с постели. Была половина пятого. Я прошла на кухню, поставила чайник. Стоя под прохладным душем, я гадала, сколько продлится такое мое состояние.

День проходил бездарно. Я бралась то за одно, то за другое занятие, но ничего не доделав, оставляла.

Где-то около четырех зазвенел телефон.

- Здравствуй.

Какое счастье! Он позвонил! Я знала, знала, он передумал, он хочет остаться со мной. Дрожащим от волнения голосом я ответила:

- Здравствуй, Антоша.

- Ты болеешь?

Как он узнал?

- Да так, ничего серьезного, перегрелась вчера. Заснула на пляже. А ты как?

Но он почему-то продолжал интересоваться моим недомоганием. "Он переживает, сочувствует мне?"

- Озноб, уши закладывает, пульс учащен?

- Да, но уже все прошло.

"Я тронута его вниманием."

- И ты ничего не можешь с этим сделать?

"Ура! Он хочет меня видеть, хочет, чтобы я пришла к нему."

- Как я могу управлять своим самочувствием? Да и все прошло. Твой звонок вернул меня к жизни. Я так рада, что ты позвонил. Я всю ночь не спала, места себе не нахожу. Я была не права, извини...

Но он не дослушал меня.

- Альбина, я провел параллели между твоими приступами и событиями в жизни.

- Что? Причем здесь это? - я разочарованно присела в кресле. "Что за второстепенные слова он говорит? Разве он позвонил не для того, чтобы помириться?"