Ненависть в наследство

Глядя на Серебряного Бока, они стали тихо переговариваться между собой.

— Они и вчера были здесь, — прошептала Вахо. — Видели, как ты выступил.

Кочино вдруг, оживленно жестикулируя, заговорил с девушкой. Блестя глазами, она повернулась к Хорну.

— О, Рауди! Он говорит, что ты можешь оставить коня себе! Он тебе его дарит!

— Господи Боже! — Вне себя от счастья, Рауди не находил слов. — Что мне ему сказать? Что подарить?

— Ничего. Это… он просит об одной вещи. — Вахо залилась краской.

— О чем? Сделаю что угодно!

— Я… теперь не могу. Скажу потом.

Она поспешила прочь. Старый индеец довольно захихикал. Клитус тоже обнажил в улыбке щербатый рот, но глаза глядели грустно.

Арену окружила еще выросшая за ночь огромная толпа. Сидели и стояли где только можно. Пит Драго со своими дьявольскими наездниками выкидывал головокружительные трюки, с ними соперничали клоуны, порой превосходя их в мастерстве и трюкачестве. Потом последовали гонка фургонов и показательные соревнования по владению пастушеским кнутом.

К началу финальных состязаний в заарканивании бычков Рауди Хорн в полной готовности сидел на Серебряном Боке, На этот раз он выступал следом за Бартом Луби. Заранее проверенные в конюшне плетеные лассо свернуты в кольца и готовы к работе. Он накинул их на переднюю луку седла. Тут его подозвал Уэллс, и Рауди направился к нему.

— Сразу после заезда подойдешь ко мне, — приказал шериф.

Рауди с мрачным видом кивнул.

— Обязательно, — заверил он. — Найду тебя сам. Большое спасибо тебе, Бен, за то, что дал мне этот шанс. Буду готов вернуться в тюрьму.

С тяжелым сердцем Рауди снова сел в седло. Задумавшись, глядел на арену. Вчерашнее время, одиннадцать секунд, — хорошее время. С таким временем можно выиграть не одно состязание, но уложится ли он в него сегодня?

Сняв лассо, оставил одно в правой руке. Другое взял в зубы. Внезапно мелькнуло подозрение, заставив отвлечься от арены, куда уже устремился вслед за бычком Барт Луби. Губы ощутили в сыромятном ремне что-то непонятное. Выдернув из зубов плетеную веревку, стал разглядывать ее. Обе жилы оказались аккуратно надрезаны пилкой или каким-то другим острым предметом. Станешь стягивать ноги бычку, лопнут словно нитки!

— Время! — прогремел над ареной голос Уивера. — Барт Луби спеленал бычка в рекордное для наших состязаний время — десять и девять десятых секунды!

По трибунам прокатился восторженный рев. У Рауди оборвалось сердце. Услышав, что объявляют его имя, повернулся в седле.

— Касс! — что было мочи отчаянно заорал он. — Лассо! Скорее!

Вскочивший словно ужаленный Уэбстер сунул в руки Рауди свои лассо. Рауди бросил ему надрезанные ремни.

— Погляди! — крикнул он уже на скаку.

Увидел, как из ворот на арену выскочил его бычок. Серебряный Бок, заметив, ринулся за ним. Взметнувшаяся веревка Рауди захлестнулась на рогах бычка. Соскочив с седла, Хорн одним движением повалил его. Сердце бешено колотилось, нос забивала пыль, но он мгновенно скрутил ноги и, выпрямившись, поднял руку!

Над ареной повисла тишина. Потом раздался возбужденный голос Уивера.

— Друзья! — объявил он. — Рауди Хорн на Серебряном Боке победил в заарканивании бычка с рекордным временем десять и восемь десятых секунды!

Его слова потонули в ликующих возгласах. Вскочив в седло, Рауди рысью поскакал к судейскому столу. Его знаменитый конь взвился на дыбы. Отвечая на приветствия, Рауди размахивал шляпой. Затем под победные звуки оркестра и гром оваций Серебрянный Бок танцующим шагом пронес своего хозяина по арене. Развернув коня, Хорн вернулся к стартовым воротам.

Из головы не выходили надрезанные ремни. Ему могли подменить лассо, если это задумали заранее, только в тот момент, когда он перекинулся парой слов с шерифом.

Но Барт Луби тогда сидел на коне, ожидая сигнала, рядом с Серебряным Боком!

«Быстрая работа!» — подумал Рауди. Его выручило то, что он почувствовал губами надрез. Лопни ремни, и не видать бы ему победы.

Соскочив с коня, он подошел к тесному кругу людей. Возле шерифа Бена Уэллса собрались Касс Уэбстер, Тони Сандовал, Нил Райс и другие. В центре, злобно оглядываясь по сторонам, стоял побледневший Барт Луби.

Рауди протолкался вперед.

— Вот теперь, — взорвался он, — ты свое получишь!

— Погоди, Хорн, — оборвал его Уэллс. — Осади назад! Он теперь за мной!

— Все это враки! — огрызнулся Луби. — На кой мне черт? Мало ли что болтает Уэбстер — не трогал я этого лассо!

— Такие же штучки водились за тобой в Уайт-Роке! — заявил Уэбстер. — Если я, как ты говоришь, лгу, кнут у тебя в руках! Давай, бей!

Уэллс сердито повернулся к нему.

— Заткнись! — приказал он. — С этим лассо достаточно грязное дело, но я арестую Луби за подлог и угон скота.

— Что? — еще больше побледнел Луби. — Что ты болтаешь?