Ненависти вопреки

Некоторое время смотрю в упор. Кто такой — вспомнить не могу. Хотя внешне очень знаком.

— Не помнишь? — расплывается в скромной белоснежной улыбке симпатяга. — Минаков… — делает паузу и глядит с ожиданием. — Иван, — добавляет многозначительно, но в моей памяти ничего не меняется. — Детдом… — напоминающе шепчет.

— Боже, конечно! — расцветаю невольно. — Присаживайся! — указываю на соседний стул.

Минаков неспешно устраивается напротив:

— Выглядишь, блистательно! — через призму очков, в синеватых глазах читаю восхищение.

— Спасибо! — поправляю прядь, как назло лезущую на лицо. — Ты тоже! Возмужал, окреп. Если мне не изменяет память, был… — морщусь, — долговязым, тощим, хиляком, с копной безумно густых, вечно торчащих прямых волос.

Минаков чуть зажато смеется:

— Да, были времена, — умолкает, к столику подходит официантка с подносом. Ставит тарелку с мясом и отварным картофелем, салат из капусты, приборы.

Я не заказывала… Иван? Когда успел? Не успеваю обдумать, девушка отходит, и Минаков вновь расплывается в улыбке:

— А ты почти не изменилась. Как живёшь?

— Отлично, — вру, но голос даже не дрожит. — А ты?

— Замечательно! — в тон парирует Иван. — Вот и поговорили…

— Прости, — опускаю глаза. Понимаю, что слишком лаконична и поверхностна: — У меня свой бизнес — турагентство, но не обычное. Специфика: паранормальное, потустороннее, экстрасенсорика, магия…

— Ничего себе! — тихо присвистывает Минаков. — Хотя, сколько тебя помню, ты всегда была со странностями…

— Спасибо! — не удерживаюсь от смеха. — Только, ты меня поддерживал. Сам говорил: есть другая реальность.

— Я такое говорил? — наиграно дивится Иван и приступает к обеду: — Скорее намекал на компьютерную сеть…

— Нет! — уверенно качаю головой: — Убеждал: нас окружает потустороннее.

— Вит, я пытался на тебя произвести впечатление! — признаётся уже без толики игры.

— О! — смущаюсь. Ковыряюсь в своём салате из зелени. — Ну, а ты?

— Всё также болен компьютерами… — разводит руками, вероятно забыв, что держит вилку и нож. — Выполняю разные заказы, разрабатываю программы, а ещё, по глупой случайности, владелец, — заминается Минаков, дожевывая кусок мяса, — этого безобразия. — Обводит взглядом кафе.

— Шутишь?! — вспыхиваю как школьница. — Часто сюда приходила с му… — осекаюсь. — Моё любимое.

— Догадался… — привычным жестом поправляет очки Минаков. — Давно за тобой следил, но не решался подойти.

Признание шокирует. Долго не знаю, что сказать. Смакую чай с бергамотом.

Хм, получается, Иван видел меня и с мужем, ведь мы с ним сюда часто заходили.

— А где твой муж? — словно прочитав мои мысли, поинтересовался Минаков.

— Кхм… — не ожидала, но предательские слёзы очень быстро защипали глаза. Прокашливаюсь, голос всё же подводит: — Недавно… погиб!..

— Прости! — сочувствует Минаков поспешно. — Прости за бестактность.

— Ничего, — вновь пригубляю чай. — Ещё не раз такое услышу.

— Я уже расплатился, нам пора, — рокочет над ухом недовольный голос Андрея. Невольно вздрагиваю:

— Хорошо! — коротко киваю. — Мне пора, — уже обращаюсь к Ивану. — Была рада тебя увидеть!

— Я тоже, — явно сожалеет знакомый. Натянуто улыбается и встаёт, провожая — задевает тарелку, посуда гремит, остаток мяса «прыгает» на серый пиджак. Минаков чертыхаясь, принимается отряхиваться, бросая на меня затравленные взгляды. Улыбаюсь: ничего не изменилось — всё такой же неуклюжий.

— Счастливо, — спешу на выход. В спину шумно дышит Андрей.

— Вит, — только миную пару столиков, окликает Минаков. Оглядываюсь. Иван трёт салфеткой жирное пятно, бегло посматривая мне вслед. — Знаю, ты занята, — замирает и говорит, точно не замечает посетителей, рассматривающих нас во все глаза. — Может, встретимся?.. Как-нибудь…

Над головой уже раздаётся яростное сопение. Преисполняюсь силой.

— Конечно! — дарю саму милую улыбку, на которую способна. — Как насчёт завтра?

— Я… — мямлит Минаков. — Замечательно!.. Во сколько? — робко интересуется.

— В это же время! — не мучаю с ответом и радуюсь маленькой победе: Андрей не так равнодушен, как хочет показаться. Из кафе выхожу с гордо поднятой головой.

Тренировки изматывают, но я вижу результат — надеюсь на спасение. Выполняю задачи инструктора беспрекословно. Любую нагрузку, силу, темп. Андрей не хвалит, всё также — сух, холоден, спокоен.