#НенавистьЛюбовь. Книга вторая

Я глянула на окна квартиры Матвеевых – мне почудилось, что кто-то смотрит на меня из-за шторы, но оказалось, что это очередная иллюзия. Возможно, мне просто хотелось, чтобы на меня кто-то смотрел. Возможно, мне хотелось, чтобы это был Даня.

Мы пошли к подъезду. Минута – и я стояла напротив своей двери. Во мне теплилась надежда, что Даня выйдет на площадку и увидит меня, но этого не произошло. Он не появлялся.

– Напрашиваться в гости не стану. Лечись, Дарья, – сказал Влад.

– Постараюсь, – отозвалась я.

– Дома кто-нибудь есть?

– Нет. Не переживай, я справлюсь.

– А твой парень? Он же живет по соседству. Может быть, он побудет с тобой и… – Влад осекся, поняв, что сказал глупость.

– Мы расстались, – сухо ответила я.

– Да, точно, прости. Просто помни, что такие девушки, как ты, легко могут найти себе кого-то более достойного. Поняла, Дарья?

– Поняла.

Я еще раз поблагодарила его за помощь, попрощалась и переступила порог своей квартиры. Сил не было никаких, горло и голова болели все сильнее, но все, чего я хотела сейчас, – поговорить с Даней. И выяснить, что случилось.

Вообще-то я собиралась быть сильной, но стоило мне присесть на диван с водой и лекарством в руках, как в глазах снова собрались слезы. Слезы бессилия, обиды, злости, непонимания, ревности. Даня сказал, что не удержался. Значит, у него что-то было с Каролиной? Его чувства вспыхнули снова? Он не забывал ее? А мне соврал, что никогда ничего не чувствовал к ней? Но зачем? Для чего? Он ведь не такой. В его глазах всегда было много света. Или это еще одна моя иллюзия?

Сильной быть не получалось – я снова разревелась. С большим трудом вытерла слезы, залпом выпила какие-то таблетки, развела в горячей воде порошок с ароматом химического лимона, выпила, обжигая губы. Умыла горящее лицо холодной водой. Измерила температуру – она была высокой. И попыталась успокоиться. С Даней надо говорить без истерик и слез. Спокойно, с достоинством. Не для того чтобы показать ему, какая я сильная и независимая, а для того, чтобы доказать себе, что я не слабая. Что не стану умолять его вернуться. Что не буду кричать, проклинать и упрашивать. Не буду из кожи вон лезть, чтобы заполучить его вновь. Он сделал выбор, и его выбор откликается на имя Каролина.

Я просто попрошу Даню рассказать, в чем дело. Все рассказать. Так не уходят – внезапно и не оглядываясь. Так не бросают – всего лишь парой слов. Так не поступают с теми, кого хотя бы просто уважают. Набросив на плечи теплую вязаную кофту, я вышла на лестничную площадку и остановилась перед дверью квартиры Матвеевых. Чтобы позвонить, мне потребовались силы. Секунд десять я медлила, однако все же нажала на звонок и долго не отпускала палец.

Если его машина здесь, значит, и сам Даня дома. Я уверена.

– Открой, пожалуйста, дверь. Я знаю, что ты дома, – сказала я хрипло.

Но мне никто не открывал – сколько раз я ни нажимала на звонок. Один, второй, третий – безрезультатно. А потом распахнулись створки лифта, и я услышала за спиной голос Дани:

– Даша?..

Я обернулась и увидела его – все в том же бомбере, со встрепанными каштановыми волосами и пустым взглядом.

– Ты что тут делаешь? – нахмурился Даня. – Ты же…

Он замолчал и почти сразу продолжил:

– Ты же должна быть в универе.

– Какая разница, где я должна быть? – хрипло спросила я, глядя на него не отрываясь. – Давай поговорим.

– Я уже все сказал, Даша, – ответил он, глядя мимо меня в стену.

– Нет, не все. Ты просто поставил меня перед фактом – мы расстаемся. Ничего не объяснил. Бросил. Ушел, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. – Нет, не просто ушел – трусливо сбежал.

– Зачем что-то объяснять? – спросил он устало.

– Что значит – зачем?! – воскликнула я потрясенно. Уровень ненависти к этому человеку в моей душе рос. – По-твоему, это нормально?

– У тебя вид больной, – невпопад сказал Даня. Его рука дернулась, будто он хотел дотронуться до меня, но тотчас опустилась.

– Матвеев. Объясни, что происходит, – сквозь зубы процедила я.

– Иди домой, Даш. – Его рука все-таки коснулась моего лба, и прикосновение это было словно солнечный ожог. Я дернулась.

– Не трогай меня. И скажи уже, что случилось! – Я задыхалась от собственной ненависти, как задыхаются от газа.

– У тебя температура. Лоб горячий. Тебе надо отдохнуть, – ответил Даня словно не понимал, что я ему говорю.

– Ты меня слышишь? – не выдержала я. – Ты слышишь мой вопрос, чертов придурок?

Матвеев вспыхнул. В серых глазах появились искры горящего в сердце серебряного костра.

– Я не хочу об этом говорить. Не хочу вспоминать, как это произошло. Не хочу говорить о том, какой я урод, понимаешь? – с каким-то неожиданным отчаянием закричал он. – Тебе что, легче будет, если я в красках распишу, как спал с другой?

– Не легче. – Даня был прав. – Но это честнее. Честнее рассказать все.