#НенавистьЛюбовь

Даня уверенно вел меня вперед, играла романтическая легкая мелодия, а гости, сидевшие на стульях в итальянском стиле, аплодировали нам. И мне на миг показалось, что эта свадьба – настоящая. Моя настоящая свадьба. И жених – тоже мой.

Однако у столика регистратора я пришла в себя. Романтическая дурь выветрилась из головы, и мне захотелось сделать ноги, прихватив с собой и Клоуна. Чтобы он все мне объяснил – раз и навсегда. Однако я увидела холодные серые глаза Стаса, который пристально смотрел на нас с Даней, и поняла, что я этого не сделаю. У нас договор.

– Дорогие жених и невеста – Максим и Дарья! Дорогие гости! Рады приветствовать вас на официальной церемонии бракосочетания! – торжественно объявила регистратор, глядя на нас так, как смотрит матушка на несмышлёных детишек. То, что Матвеева назвали чужим именем, резануло слух – и не мне одной. Я видела, как у Дани дернулся уголок губ. Интересно, ему смешно или это тоже нервное?

Несколько минут мы стойко выслушивали речь регистратора, которая рассказывала о том, как важны брак и семья, и я с трудом подавила улыбку, когда регистратор сравнила нас с двумя сосудами, связанными одной лентой.

– Перед официальным заключением брака прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами искренним, взаимным и свободным, – наконец перешла она к самому главному. Прошу ответить вас, жених.

– Да, – громко и четко сказал Даня и посмотрел на меня. Его лицо было серьезным, а взгляд – пронзающим насквозь.

– Прошу ответить вас, невеста, – взглянула на меня регистратор.

– Да, согласна, – ответила я тихо, не отводя от Матвеева взгляда – просто не могла этого сделать. Отчего-то вдруг захотелось плакать.

– В соответствии с Семейным кодексом ваше взаимное согласие дает мне право зарегистрировать ваш брак, – объявила регистратор, и, кажется, ее голос достиг пика торжественности. Словно не сотрудник загса говорила эти слова, а темный властелин, забравший власть над миром.

– Прошу скрепить подписями ваше желание стать супругами, – потребовала регистратор.

Снова заиграла живая музыка – нежная и пронзительная. И мы по очереди оставили подписи в книге записи актов о браке, а после обменялись обручальными кольцами. Мне почему-то казалось, что мы будем надевать их на пальцы друг друга долго и муторно, однако все прошло быстро.

Сначала я надела кольцо с дорожкой из черных камней на безымянный палец Дани, тая от тепла его рук. А потом он надел кольцо с дорожкой из прозрачных камней на мой безымянный палец, И его прикосновения длились дольше, чем должны были. Будто он не хотел убирать руки.

Регистратор снова стала что-то говорить – громко и возвышенно, а после произнесла самое главное:

– Объявляю вас мужем и женой. Жених, можете поцеловать невесту!

Даня повернулся ко мне, взял за руку – за ту, на которой было кольцо, крепко сжал ее и склонился ко мне, дотрагиваясь своими губами до моих губ.

Я думала, это тоже будет не по-настоящему, но ошибалась. Всего лишь одно касание – и в наших глазах загорелись звезды. Внутри меня все искрило от нетерпеливого желания снова почувствовать поцелуй любимого человека. Я перестала понимать, что делаю. И Даня, наверное, тоже.

Положив другую руку мне на талию, он поцеловал меня как раньше – неспешно, но чувственно и глубоко. И я не могла ему не отвечать. Жар его губ сводил с ума, дыхание грело душу. Я крепко обнимала его, не сразу сообразив, что мы целуемся неприлично долго, да еще на людях. При моих так называемых «родителях» и семейке Люциферовых.

Мы отстранились друг от друга, но мою руку Даня не отпустил – так и держал в своих пальцах. А я не была против.

Регистратор умиленно на нас взглянула, посоветовала сохранить нашу любовь до самого конца, а после вручила свидетельство о заключении брака – разумеется, поддельное. Еще несколько торжественных слов, и нас стали поздравлять гости, даря добрые слова, улыбки и цветы.

На глаза наворачивались слезы. Но я утешала себя мыслью о том, что во всем виновата музыка – все такая же пронзительная и упоительно нежная.

Вот так мы и стали мужем и женой. Пусть и ненастоящими.

Ненависть, что выжигала мое сердце изнутри, стала прекрасным светом, вырывающимся из груди навстречу солнцу.

Хотя может быть, это была не ненависть, а просто израненная любовь.

От любви до ненависти – один шаг. От ненависти до любви – одна Вселенная, которая все так же легко умещается в одном сердце.

Часть 2

2.1

Каролина сидела в кофейне за круглым столиком у большого, во всю стену, окна. В полном одиночестве, с телефоном в руках. Раф с корицей и можжевельником, который, по словам официанта, должен был согревать, уже и сам остыл, а Каролина так и не притронулась к нему. Все смотрела на экран телефона, будто ждала важного звонка или сообщения. Однако никто не звонил ей и не писал. Разве что прилетали сообщения в чатах, в которых она состояла – но на них Каролине было плевать. Она ждала послания от особенного человека.

Приедет или не приедет?

Захочет проститься или не захочет?

Должен… Он никогда ее не бросал. Всегда подставлял плечо.