Ненавистная пара

— Не-не-не, с главным дерьмом мы разобрались, а дальше все пусть сами за себя, вон их тут сколько. У меня пара брошенная и дети не сделаны, так что давай, перемещай меня обратно, а потом уж можешь проваливать и играть тут в целителя и спасителя. Хоть все лавры себе припиши и объяви единоличным победителем мирового зла, мне плевать. Меня давай к Летэ.

Эпилог

Летэ

Я проснулась от собственного крика. Пережитое уже однажды ощущение опустошения охватило меня снова. И если после избавления от остатков магического ошейника оно пугало, напоминая потерю какой-то части себя, может, даже руки или ноги, но не чувствовалось окончательным. А присутствие Лора быстро помогло заполнить образовавшиеся душевные пустоты чем-то новым… его, прежде неизведанным мною ни от кого, теплом. Но сейчас все было по-иному. Окончательно. Столько лет жившая в сознании тьма, похоже, утекла полностью. И Лора не было рядом, чтобы спасти от этой новой степени опустошения. А еще это означало, что магу с моим мужчиной удалось каким-то образом прекратить существование того невнятно и обрывочно описанного в некоторых фолиантах источника, что был способен пожрать своим темным пламенем наш мир. Ничего определенного, кроме одного. Для этого требовалась добровольная жертва. И осознав, кто мог стать этой жертвой по собственной воле, я опять зашлась не просто в крике, а в настоящем тоскливом вое. Ну почему, Лор, почему у нас все сложилось так? Отчего все, что и было, — это краткие моменты безбрежной близости, лишь моменты тепла на фоне бесконечно преследующей нас неумолимо мрачной судьбы?

— Что с тобой, Летэ? — В маленькую хижину вломился Гаррет и бухнулся на колени перед моим устроенным из шкур ложем, всматриваясь с тревогой. — Где больно?

С того самого времени, как он привел меня сюда, он упорно отказывался спать со мной внутри. Дорога к загадочным землям Первых Истинных заняла почти четыре дня быстрой ходьбы, с привалами едва ли не каждые два часа, на которых упрямо настаивал бейлиф Лордара после шокирующей новости о моей беременности. Потом парень еще долго бормотал у истока неприметного ущелья, окропил кровью добытого им оленя камни, и только после этого мы пошли дальше.

— Да что же это?! — взмахнул руками Гаррет, так и не прикасаясь ко мне даже пальцем. — Ответь мне, Летэ! Тебе плохо?

— Да-да-да, мне плохо! — закричала я, зарыдав. — Я не хочу этого ребенка! Я не хочу его одна! Я не хочу быть здесь, когда Лор… Его было у меня так мало! Зачем мне это существо без него? Я же и не знаю, как любить его! За что? Оно отняло у меня остаток и той малости, что была у меня… Я и понять ничего не успела же. Как любить, если ты не умеешь?

— Э-э-э-э… — Явно сбитый с толку моей внезапной истерикой молодой двуликий вскочил, выглядя так, словно очень хотел сбежать отсюда. Оно и верно. Мало того, что меня на него, считай, насильно взвалили, так еще и терпи бабские выкрутасы. — Слушай… ну я не знаю… Мне кажется, у сам… женщин эта вся хре… любовь, в смысле, к детям как-то сама собой выходит… Природой заложено.

Если так, то почему у моей матери не нашлось для меня даже самой крошечной ее капельки?

— И с чего ты взяла, что тебе одной растить ребенка? Вон прим скоро вернется, и я опять же есть у вас…

— У них получилось, — прервала я его нелегкие усилия по нахождению слов утешения для меня.

— Откуда тебе знать? — тут же весь подобрался Гаррет.

— Тьма покинула меня совсем. Утекла до капли. — Я прижала кулаки к груди, где росла и росла леденящая пустота, расползаясь повсюду. — Значит, источник, или что оно там, закрыт.

— Ну это же ничего еще… ну, то есть… тебе же могло и показаться! Слыхал, беременным часто что-то там чудится… И вообще, это же хорошо. Мы же этого и хотели, шли за этим, да?

Сейчас он выглядел таким же перепуганным, какой наверняка была и я, и совсем-совсем юным, невзирая на его огромный рост и мощное сложение. Просто молодой волчонок, потерявший того, за кем пошел бы куда угодно, кому был предан всем сердцем. А я? Кого, возможно, потеряла я? Единственного мужчину, что забрался изначально в меня так глубоко, что жестоко поселенной им же потом тьме и за все десятилетие нашего сожительства не хватило сил туда добраться и искоренить память… не только о причиненной боли, но и о мгновениях счастья. Счастья, что мне случилось испытать еще раз лишь годы спустя с ним же.

— Да, мы за этим шли. Только… все должно было выйти не так.

Зачем я вообще пришла к Лору? Кто бы мне сказал.

— Знаешь, Летэ, многое в жизни выходит совсем не так, как хочется или планируется, — выдал мне общеизвестную мудрость парень. Тебе-то в твоем возрасте откуда знать?