Ненавистная пара

— Слышь, ты, Бессмертный, а как насчет того, что здесь уже сотнями лет калечатся тысячи жизней ни в чем не повинных людей? Мои гребаные руки по локоть в крови тех, кого мне пришлось убивать, чтобы хоть как-то остановить тех, кому досадили вы. Я хренов убийца невинных, потому что по-другому было никак, и все это, выходит ваша вина! Пока ты тут дрых, погибло, пострадало и продолжает страдать столько народу. А станет еще больше, если ты не поднимешь свой верхнемирский зад и не сделаешь что-то с тем, чтобы все прекратилось. Там снаружи насилуют женщин, чтобы породить новое поколение чудовищ, что хотят прийти по ваши души, которых, бес вас побери, уже и нет! Твои соплеменники сдохли, но хоть знали за что, а нам все это за какие грехи? Поднимайся и останови все!

Глава 42

Алэн и не подумал как-то прореагировать на мою эмоциональную речь, просто прикрыл глаза, откинувшись затылком на каменную кладку, и, казалось, собрался опять тупо уснуть. Еще лет на триста, ага.

— Вставай, сука! — взбесившись, бросился на него я, хоть Кририк и пытался повиснуть на мне, останавливая. — Вставай и делай хоть что-то, скотина бессмертная! Я бросил свою истинную, женщину, с которой у меня и так было времени всего ничего, ради того, чтобы дойти до тебя и сделать все что угодно ради ее будущего! Я даже ребенка с ней еще не зачал, не оставил ничего после себя, и это чтобы притащиться сюда и наблюдать, как ты тут сидишь и ни хрена не делаешь?

— Я тебя сюда не звал. Иди к своей женщине, а я тебе ничего не должен, — замогильным голосом отозвался окан, и, не выдержав, я схватил его за грудки, вздергивая с пола, не обращая внимания на увещевания мага.

Будучи ниже меня на полголовы, иномирец ощущался таким тяжелым, будто был отлит из свинца.

— Лор, уймись, он тебя одним взглядом размажет! — силился отцепить меня от него перепуганный волшебник.

— Да ничего мне это ноющее ничтожество не сделает! И я уж предпочту быть размазанным, но не вернуться к Летэ неудачником!

С невообразимо возмутительной легкостью Алэн развернулся вместе со мной, шарахнув спиной об стену до искр перед глазами, уставился в лицо все с таким же безразличным выражением.

— Оставь меня в покое, двуликий. Неудачником мужчину делает решение покинуть свою женщину ради какой-то великой цели! Посмотри на меня! Я со своими людьми полез в Нижний мир, добывать эту проклятую Темную душу, а все потому, что хотел больше славы, был, как и большинство в моей расе, одержим идеей еще большего могущества. Я оставил мою Ривин, намереваясь вернуться к ней гордым победителем. И что имею теперь? Радхор сказал — она умерла… все умерли… Один я выжил! Лишь потому, что был ранен и не мог пройти сразу сквозь врата. А должен был находиться с ней рядом. Не идти на поводу у гордыни и алчности, и, если уж, все равно наступил бы последний час, потому что таких вот, окрыленных идиотов в Верхнем мире хватало, то я обязан был оставаться с ней до последней минуты. Поэтому говорю тебе, двуликий, уходи к своей женщине и будь с ней, а меня оставь!

— Разница между мной и тобой в том, что мне абсолютно плевать на всякие великие цели, окан. Мне и на весь мир-то по большому счету плевать! Но вот моей Летэ — нет, и меня не устраивает перспектива просто дожить с ней то время, что нам отпустят фоморы, ясно? А для того, чтобы прожить с ней наше «долго и счастливо», нарожать детей, наслаждаться уже наконец каждым днем, а не ожидать конца, мне край как необходимо избавить наш бесов мир от фоморов. Так что в покое я тебя не оставлю. Я пришел сюда за будущим для моей пары, у тебя выбор: или убить меня, или пойти и заняться всем этим дерьмом снаружи своего уютного логова.

Кририк стоял рядом, напряженный и готовый вмешаться, вот только это вряд ли мне могло помочь.

— Глупый примитивный двуликий! Да твоя короткая жизнь закончится быстрее, чем мне даже успеет надоесть твое присутствие!

— Не страшно, зато я проведу ее остаток, отравляя твою, сколько смогу, умный высокоразвитый. — Я пихнул его от себя, но это было все равно, что пыжиться сдвинуть скалу. — Как насчет того, что ты — жалкий слабак, раз не желаешь сделать хоть что-то, пусть в память о своей возлюбленной? Ты настолько смехотворен, что просто сел и печалишься тут, даже не попытавшись выяснить, вдруг еще не все пропало!

— Радхор сказал — все кончено! — зарычал Алэн, и камни, в которые он меня вжимал до потрескивания костей, задрожали, как если бы готовились снова устроить чокнутую пляску.

— Да мало ли что он сказал! Ты уйму лет проспал, сколько всего могло поменяться. Но лучше же сесть и страдать тут, а не действовать! Хорошо, что эта твоя Ривин умерла и не увидела, какого недостойного мужика любила! Уж ты-то ее не любил точно!

Взревев, Бессмертный швырнул меня в противоположную стену, и если бы Кририк не устроил мне спасительную подушку из тугой воздушной струи, то раскололась бы моя черепушка вдребезги.

— Да как ты смеешь! — прогрохотал окан, став просто сгустком черного тумана и молнией устремившись ко мне.