Ненавистная жена

— Не все сразу, Ярослав, — шепчу в ответ и чувствую, как он подхватывает мою ногу и поднимает высоко на свое бедро. Поймав губы, входит в меня и толкается глубже, а я цепляюсь за его спину.

За несколькими неспешными ударами и сама подаюсь навстречу, выгнувшись под ласкающей рукой, и Ярослав тут же сжимает мою ягодицу. Поднимает себе навстречу, помогая нам встретиться ближе, еще и еще…

Да уж, проснулись, да так, что дыхание рвется, а руки обвивают мужа крепче. Я кончаю неожиданно и ярко, раньше Ярослава, и он продлевает мое удовольствие, твердо прижав к себе. Кончив, не сразу отпускает, словно ему нравится чувствовать мое голое тело возле своего.

— Тебя много везде, Борзов. Отпусти, мне нужно в душ, — признаюсь, но он все равно неохотно размыкает руки. Следит в полутьме за тем, как я встаю и на ощупь пробираюсь к ванной комнате, оставив сорочку где-то в постели.

Сам тоже не прячется за стеснением, вернувшись вслед за мной, и, забравшись в кровать, придвигается. Обнаружив на мне сорочку, недовольно пробирается под нее рукой, прежде чем доспать положенное до пробуждения время.

— Марин, утром оставь мне номер своего телефона… — шевелит дыханием волосы высоко за ухом, — пожалуйста. Надоело через деда с тобой общаться.

— Я подумаю.

— Вот спи и думай, только недолго.

— Мой номер телефона у тебя наверняка уже есть.

— Есть, у деда стащил. Я просто хотел сказать, что буду тебе звонить.

— Я так и поняла.

Глава 21

Я засыпаю рядом с Ярославом которую ночь и начинаю привыкать с ним просыпаться. Это происходит не сразу, но каждое утро, еще не открыв глаза, я чувствую на себе его руку — теплую ладонь на коже и близкое дыхание, словно он — мой гарант покоя. Это странно и непривычно, но когда позади столько дней одиночества, к человеческому теплу тянешься. И все же, если бы Ярослав в тот день не заступил в мои границы и не остался в них, я бы вряд ли сейчас была с ним. И точно ни с кем другим.

Неделя для обоих проходит в рабочем режиме. У него ежедневные тренировки, у меня — офис, документы, консультации с юристами и проект. Вечером поездка в поместье отца и тир. Последний — сумасшедший ан-реал, от которого не уйти. Я ужасно устаю, но лучше так, чем думать о том, что происходит в моей жизни. Что империю Корнеева штормит, я еле тяну рабочий заказ, а встречи с людьми Стального босса занимают все больше времени.

Этого времени и сил не хватает на кухню и готовку, и мы с мужем и Данилой Егоровичем ужинаем заказанной из ресторана едой, которая наверняка обходится Борзову недешево, как и мои обеденные боксы с доставкой в офис, но приоритеты расставлены, и я не спорю. Зато моих сил хватает на секс в спальне, и не проходит ночи, чтобы Ярослав отказался от своих прав.

Это похоже на какое-то сумасшествие. На чистую страсть, которую, надо сказать себе честно, мы ждем оба. И, если на людях по-прежнему держимся сдержанно, то за дверьми спальни отдаем право говорить нашим телам. И здесь Борзов не стесняется получить, что хочет. Он просто иначе не умеет. К ласковым словам он не привык, а я и не прошу. Его руки достаточно нежны для такого сильного мужчины, а вниманию далеко до скупого, чтобы я и без слов догадалась, что он зациклен на мне.

Заражение человеком наступает мгновенно, а вот выздоровление бывает разным — от полного забытья до слепой зависимости. На какой точке этой прямой окажемся мы с Ярославом — не хочу предполагать. Я не знаю, как долго это продлиться — его интерес и мое согласие. Возможно, все закончится в один момент. От того, что я стану об этом думать ничего не изменится, а сегодня надо еще прожить.

Накануне субботы я предупреждаю мужа, что он будет мне нужен. Я назначаю встречу юристу отца и его ближайшим партнерам в фешенебельном казино главной гостиницы города, роскошь которой говорит не столько за себя, сколько за имя Павла Корнеева, которому здесь все принадлежит. В сравнении со здешней обстановкой кабинет хозяина «Утиного кряжа» выглядит, как будуар престарелой куртизанки, помешанной на хрустальных подвесках. И мне самой, попавшей сюда впервые, требуется время, чтобы осмотреться и все принять.

Я одеваюсь соответствующе моменту и статусу дочери Стального Босса — его правой руки при жизни, и единственной наследницы после. Все без обиняков и вариантов, желание Павла Юрьевича для всех закон. Выпрямив волосы, надеваю каблуки, выбираю изумрудное платье, а в качестве ювелирного гарнитура — зеленые бриллианты, обрамленные в благородную платину. Надеваю черное пальто. Достаточно строго, чтобы избежать излишеств в деловой встрече, и достаточно дорого для того, чтобы ощутить сталь в позвоночнике и холод на коже. Не стоит и начинать тешить себя иллюзиями, здесь уважают свои правила. Мне предстоит серьезный разговор, к которому «друзья» отца, в отличии от нашей первой встречи, уже будут готовы. А значит, все пройдет сложнее и жестче.

И все-таки я рискну разыграть свой «стрит-флеш», раз уж место встречи подходящее. Потому что следующего разговора может и не быть.