Ненавистный брак (ЛП)

- Признаю́, я часто бываю неуступчив, резок и прямолинеен, – ответил Александр, – но стремлюсь всегда быть справедливым. К чему-то я могу относиться терпимо, но есть одна вещь, с которой никогда в жизни я не примирюсь: ложь и лицемерие. Если кто-то когда-то рассказал Вам о жесткости моих методов, дружище Ежов, то он приврал, стараясь одурачить Вас. Ложь – это единственное, что делает меня неумолимым… и, скорее всего, так будет до самой смерти. Таков мой характер. Я могу простить все, даже самую горькую правду, лишь бы человек всегда был искренним, но ложь никогда не разжалобит меня. – Александр сияющим взором окинул сидящих за столом людей. Священник степенно наклонил голову, соглашаясь с ним. Федор сжал губы, изобразив подобие улыбки, а Лев Ильич молчал, не двинувшись с места. Возможно, он был единственным, кто заметил, как побледнели цветущие щеки Елизаветы Ивановны и легонько дрогнули ее белые руки.

После ужина, когда в уютную гостиную подали кофе, Александр сказал:

- Лиза, сейчас начнется небольшое представление, устроенное в твою честь. С того берега пришли хлопцы с бандурами. Во дворе уже расставили стулья. Вот Вам великолепный случай побывать на настоящем малороссийском гульбище, дружище Ежов, если Вы никогда не бывали на нем.

- Господин Ежов, должно быть, устал, – поторопилась ответить Лиза. – Доктор советовал ему лечь в постель.

- Напротив, князь, – с деланной веселостью заметил Федор. – Помогите мне своей властью избежать излишней опеки. Я не ребенок, которым представляюсь княгине по ее душевной доброте.

- Полагаю, чуть больше заботы Вам не повредит, – улыбнулся Карелин. У вас еще будет время посмотреть на праздник. Вы узнаете, как гуляют в Малороссии, до Вашего отъезда мы устроим настоящий праздник…

Супруги откланялись, и Федор, вцепившись в подлокотники кресла, смотрел, как они уходят. Стоявший неподалеку Лев Ильич наблюдал за Лаврецким, а затем, тоже откланявшись, пошел вслед за четой Карелиных.

Лиза и Александр сидели на просторной террасе. Лиза была спокойна и прекрасна, как королева, и ее спокойствие и красота вонзались кинжалами в сердце Федора, который незаметно прокрался поближе к ней и встал в тени. Весь гнев его души вылился в боль и тоску, он чувствовал себя брошенным и беззащитным.

- Я – никто и ничто для нее! – неслышно пробормотал Лаврецкий.

Лев Ильич тоже подошел к Лизе и мимоходом спокойно заметил:

- Ваш гость обеспокоен и возбужден…

- Он не пошел отдыхать? – почти так же бесстрастно спросила Лиза.

- Не знаю. Я предпочел дать ему возможность делать, что он хочет. Я из тех лекарей, кто считает, что главное для здоровья пациента – это их душевное состояние. Я осмелился бы утверждать, что этот молодой человек словно помешался на чем-то и страдает от этого. Чтобы добиться его физического выздоровления, нужно излечить его душу, но поскольку это невозможно, я стараюсь оставить его в покое, как он меня просил… Сегодня вечером ему хуже, чем всегда, но не стоит слишком беспокоиться, княгиня. Что еще мы можем сделать, если речь идет о человеке, которого мы не знаем?

Доктор мельком взглянул на Лизу своими проницательными глазами, а затем стал смотреть только что начавшийся танец.

Владимир, Николай и Сашка лихо отплясывали казачок, желая показать молодой барыне, что они разудалые плясуны. Александр смеялся от всей души, и Лиза тоже смеялась, заразившись его весельем. На минуту она забыла о Федоре и всех огорчениях, позволив себе роскошь быть счастливой.

- Я сказал бы, что в Карелинке все влюбились в юную княгиню, – игриво прошептал князь жене на ушко, накрывая своей крепкой, широкой рукой ее маленькую ладошку, и Лиза вздрогнула, почувствовав нежное и горячее пожатие мужниной руки.

- Может, плед принести? – заботливо спросил жену Карелин. – У тебя руки ледяные… А может, хочешь бокал вина? Я могу сходить за ним…

- Нет, Александр, не нужно… Со мной все хорошо.

- Ты посмотри, какие коленца выписывает Сашка… Вот дурачок-то, из него такой же танцор, как из меня… Вот Николай плясать умеет. Он вырос в степи. Попроси его как-нибудь, он расскажет тебе свою историю. У него не жизнь, а роман, – рассмеялся Карелин. – Вот это прыжок! – радостно воскликнул он. – Двадцать рублей тому, кто сможет повторить!

Казалось, что все внимание Карелина привлекала пляска, но на самом деле он был занят только Лизой. Каждую секунду голова Александра ласково склонялась к ней, касаясь ее волос, и теперь Лиза не только восхищалась мужем, но и чувствовала к нему особенную, глубокую нежность и страстное желание целиком принадлежать ему, раскрыться до самых глубинных уголков своей души и отдать ему всю земную любовь.

Глава 5

Лиза знаком показала мужу, что хочет подняться к себе в комнату. Она почувствовала, что Федор где-то неподалеку и наблюдает за происходящим. Радость юной княгини, как по волшебству, вмиг исчезла, и она молча ушла.