Ненавижу блондинов (СИ)

Я распахнула глаза. Испугалась окружавшей меня темноте. Глаза быстро привыкли, различая контуры предметов. Сосны покачивались, выделяясь темными силуэтами на фоне темнеющего бархата неба. В разрывах крон мелькали редкие звезды. Сумрак окутывал дно оврага, почти сплошь заросшего кустарником. Я разглядела собачий силуэт. Среднего размера лохматый пес прямо передо мной скалил зубы, белевшие в темноте. Мне показалось, он улыбался. Или моя психика не выдержала, и я окончательно сошла с ума. Пальцы сами потянулись к морде, и пес радостно облизал мою ладонь. Я коснулась короткой шелковистой шерсти на морде, прошлась до длинного мягкого уха, вернулась, зацепив влажный нос. Псина смешно чихнула.

Спаниель или похожий на него пес. Скорее кокер. Не модная сейчас, но забавная порода веселых рыжиков. Вспомнился рыжий парень, звонивший на телефон Макса.

Страх за блондина кольнул сердце.

Как он сейчас? Живой ли? Если нас разделили, значит, его не хотели убивать. Он точно живой. Разве такие умирают молодыми? Нашел ли его отец?

Ответов у меня не было. Сама попала в ситуацию критическую, но хотя бы не безнадежную. Но как я выберусь из нее — это еще вопрос.

— Ты чей? Ты потерялся? — прошептала я, потрепав пса за ухом.

Он радостно взвизгнул и бросился вылизывать мне лицо. Я вяло отбивалась от собачьих ласк. Только сейчас почувствовала, как промок бок, и затекло давно лежащее в одном положении тело. Пальцы нащупали ошейник с подвеской в виде плоской косточки. Кончики пальцев прошлись по гравировке. Скорее всего, имя пса. Но в полумраке разглядеть все равно не удастся. У знакомых был похожий кокер спаниель по имени Арчи.

— Повезло мне, Арчи, я сегодня спаслась. Ты здесь один? Где твой хозяин? Есть, наверно, хочешь?

— Аф…

Последнее слово было ему знакомо. Ну, еще бы…!

— Я тоже хочу, — не переставая наглаживала его, радуясь, что очнулась не одна: — Жаль, с собой ничего нет. Так бы я поделилась.

Лежать больше не было сил. Солнце давно село, и я стала мерзнуть. Вода, пропитавшая землю вокруг, пропитала меня. Я чувствовала, как тело время от времени прошивала крупная дрожь. Медленно села, отряхивая волосы от веточек и травинок. Вытянула ноги и зашипела от боли в лодыжке. Падение не прошло даром. Но не критично: ушиб или небольшое растяжение. Пес тоже встряхнулся. Поднялась, морщась от боли. Потопталась на месте, прикидывая, как далеко смогу уйти на поврежденной ноге. Подняла голову, прикидывая как высоко мне лезть. Когда катилась, казалось, конца и края нет. Сейчас по моим подсчетам до верха метра четыре, максимум пять. Вот только подъем для меня крутоват. Без кустиков и выступов — зацепиться не за что. Со здоровой ногой не получиться, а с поврежденной, ночью и подавно. Я глянула на пса, крутящегося рядом. Он же как-то спустился ко мне. Или тоже свалился, подойдя слишком близко к краю. Вряд ли, слишком чистенький.

— Выручай, малыш, — попросила его: — Я если полезу, то сорвусь обратно. Слишком круто для меня. Где ты спустился? Веди…

Он шустро обнюхал кусты по близости, поднял лапу и пометил. Вернулся и сел у моих ног. Присела и погладила его, не зная, как еще передать ему просьбу. Где-то читала, что собаки выводят заблудившихся из леса. Обычно детей. А вот с хозяевами-мужчинами все непросто. Пес принимает его за главаря стаи, и ждет, пока хозяин совсем ослабнет, и только тогда уходит звать на помощь. Не хотелось доводить себя до обморочного состояния. Да и не поможет. Я псу случайный человек, он за мной спасателей не приведет.

Я раздумывала, что делать дальше, разглядывая своего лохматого друга. Пальцы с наслаждением ныряли в густую шерсть и мяли плюшевые уши. Он неожиданно замер, точно вслушался. Взвизгнул, виновато глянул на меня и потрусил по дну оврага.

Хозяин позвал. Наверное, свист услышал. Мне надо следом за ним, пес точно выведет к людям. К хозяину точно приведет.

Стараясь не потерять его из виду, я заковыляла следом. Мне не повезло. Совсем недавно тут шли дожди, и дно оврага размякло, превратившись в кашу, в которой утопали кроссовки. Пес легко обходил, отираясь у стенки, а я пыхтела, с трудом вытаскивая ноги из грязи. Метров через двадцать овраг стал шире, а его стенки ниже. Кусты стали гуще и нагло цеплялись ветками за брюки, оставляя свежие царапины. Я понадеялась, что идти осталось еще столько же, и этот крутояр сойдет на «нет». Преодоленные двадцать метров дались мне с трудом.

— Подожди, малыш, я не успеваю за тобой, — попросила собаку, трусящую впереди, метрах в трех от меня. — «Ко мне!» - вспомнила одну из команд.

Кобелек оглянулся, с деловым видом обнюхал куст, снова задрал лапу. Если и знал команды, то мои выполнять не торопился.

— Ты ведешь меня к хозяину? Нам далеко еще? — поинтересовалась, давая ноге отдохнуть.

Пес фыркнул и потрусил дальше. Я захромала следом, боясь отстать.

Глупо говорить с собакой. Она меня совершенно не понимала. Я не знала ее клички, а она не слушалась основных команд дрессуры. И все же болтая с ней мне было не так страшно. Совсем стемнело. Последние шаги шла наобум, на шорох песьих шагов.