Ненавижу игрушки

– Лично я не могу. Да и никто в монастыре не сможет. Просто смирись с этой штукой и все дела, – советует мне собеседник, – А что с рукой?

– Не рассчитала удар. Это бионический манипулятор, справа такой же. Они не рассчитаны на большую нагрузку.

Он встает со своего стула, присаживается рядом со мной на корточки.

– Ну-ка…

Осторожно берет мою поврежденную левую в свои ладони, начинает ощупывать.

– Корпус цел. Видимо, что-то внутри. Есть у нас один человек, который может это исправить, но я тебя с ним позже познакомлю. Он, знаешь ли, со своими тараканами в голове. Не хочу оставлять вас наедине друг с другом.

Отец Кирилл смотрит на часы.

– Знаю, у тебя еще много вопросов. А у меня к тебе еще больше. Но время позднее, давай отложим до завтра. Отоспишься и тогда уж… Ты, кстати, голодная?

Скромно передергиваю плечом. Есть, конечно, охота. С другой стороны – вряд ли у них с едой намного лучше, чем у тех, кто живет по другую сторону стены.

– Тебя проводят и накормят.

Я встаю, собираясь идти за патрульным. В последний момент оборачиваюсь.

– А Роб?

– Думаешь, он заслуживает?

В сущности, я могла бы и наплевать на дальнейшую судьбу оборванца. Но что-то заставляет меня нахмуриться, что-то странное, непонятное, чего я раньше в себе не замечала, но что, видимо, было во мне всегда. То, что заставляет в любой ситуации оставаться человеком.

– Поверьте, я видела сильных и опытных мужчин, которые оказались трусами. Он не такой. Не сбежал, когда было страшно. Поэтому – да, он заслуживает.

Простой, но сытный ужин. Опрятная, хоть и поношенная одежда. Чистая постель в женской комнате, где стоит дюжина кроватей. А перед этим еще и душ, в котором я нахожу большой кусок мыла. Мне сказали, что вода из чистой жилы спускается в бункер самотеком, и ее можно не жалеть. Холодная, но я на это не обращаю внимания. Как и на горб, которому влажность не повредит – конструкция абсолютно герметичная, рассчитанная на эксплуатацию под открытым небом.

Стою, упершись железякой в стену, задрав голову навстречу упругим струйкам, закрыв глаза. Как давно обнаженное тело не чувствовало свежего потока, не ощущало чистоты! Вспоминается довоенный фермерский дом, маленький водопад неподалеку, под которым любили купаться с соседскими девчонками, а потом уже и с мальчишками… Первые нежные прикосновения… Сладкая, беззаботная юность, кружившая голову!

Сползаю по стене вниз, сажусь на кафельный пол – уже нет сил стоять. Невольно склоняю голову на бок, готовая провалиться в блаженную дремоту. “Только минутку… Одну минутку… А потом встану… Пойду… Спать…”

Кто-то выключает воду, подхватывает меня, заворачивая в полотенце, словно ребенка. Ну и пусть. Ну и хорошо. Уносит в комнату – не ту, где двенадцать кроватей, совсем в другую.

Глава 5. Чужие следы

Просыпаюсь нагая, в чужой постели. Хочу привстать, но вовремя замечаю, что не одна в комнате: у противоположной стены мужчина, он тоже без одежды. Стоит, курит сигарету, аккуратно выпуская дым в подвывающую за решеткой вентиляцию. Его спина изуродована жуткими отметинами.

Сажусь на кровати, натягивая одеяло до подбородка.

– Эй! Ты кто?

Он оборачивается, расплывется в улыбке. Нужно признать, что парень красив. Тот же Роберт ему и в подметки не годится. Впрочем, бедняга Роб вряд ли хоть кому-то может составить конкуренцию.

– Почему я здесь? И где моя одежда? – изо всех сил стараюсь не смотреть на него ниже пояса.

– О, да! – он вдруг спохватывается, начинает натягивать брюки прямо на голое тело, – Извини, не хотел тебя смутить. Просто вчера ты уснула прямо в душе, а моя комната совсем рядом, вот я и принес сюда.

– Твоя комната? Больше похоже на склад.

– Да, ты права. Это мастерская. Зачем занимать место в общей спальне, если я все равно торчу здесь круглые сутки? Выпросил у отца Кирилла кровать.

– Не приходила в голову мысль позвать кого-нибудь из женщин, чтобы меня разбудили? Обязательно было тащить к себе?

Понимаю, что щеки у меня краснеют – представила на миг, что могло случиться ночью, пока была в забытьи.

– Нет, нет! – словно догадавшись о моих мыслях, парень машет руками, – Ничего такого я не делал! И ночью к тебе не притронулся, честное слово!

“Не врет, пожалуй. Какая бы усталость не навалилась на меня вчера, “такое” я все равно почувствую”. Он протягивает мне руку.

– Андрей.

Я еще сомневаюсь секунду, но отвечаю на рукопожатие.

– Вероника.

– Можно Вера? Или лучше Ника?

– Без разницы. Только не Века.

Вижу, что на его улыбающемся лице появляется несколько лишних морщинок, он опускает взгляд. Видимо, понимает – кто мог меня так называть.

– Твоя одежда, – протягивает мне сверток, – Лежала на полке, в душе.

“Попросить его отвернуться? Вот еще!”.

Встаю, откидывая одеяло, начинаю одеваться, делая вид, что не обращаю на парня никакого внимания. Несколько мгновений он завороженно пялится на мое тело, потом резко отворачивается.

– Значит, ты здесь вроде мастерового?

– Ага, – он осторожно поворачивает голову, проверяя – оделась ли я.

– Наверное, про тебя мне говорил отец Кирилл.

– Что говорил?