(ненавижу) люблю тебя! (СИ)

Я смотрела на Сашу и не понимала, что в нём такого? Почему меня так тянет к нему? Нет! Нет, нет. Мы же договорились оставить эти мысли в прошлом? Только сейчас мне стало кристально ясно: какой же надо быть дурой, чтобы подумать о взаимности с его стороны? Круглой, подсказала я себе.

— Алекс, дорогой! Привет! — за моей спиной раздался нежный голос Вероники.

Я поморщилась. Не знаю чем, не исключено, что её интересом к мажору, меня раздражала эта девушка.

— Добрый день, Вероника. — Золотов привстал и пожал протянутую руку.

— Может, составишь мне компанию? Раз уж ты здесь.

Она демонстративно меня не замечала, интересно, когда Саша согласится, она сядет прямо на меня? Или рядом?

-Прости, но мы уже поели.

— Очень жаль… Может тогда зайдёшь ко мне вечером? Посидим, поболтаем?

— Давай в другой раз, мы вечером улетаем. Нужно собираться.

— Уже? Ну, хорошо. Тогда до встречи в Москве.

— До встречи.

Мы доели и расплатились, поэтому быстро собрались и вышли на улицу. До заката оставалось ещё пару часов. Саша предложил ещё немного покататься. И я с удовольствием согласилась. В домик возвращались мы уже в темноте. Мажор попросил меня включить музыку. Я полистала свои плей-листы и выбрала список с названием «осеннее замедление». Стерео система перенесла нас в осенний лес, наполненный шорохами, падающими листьями и музыкой.

А через пару часов за нами подъехало такси. Перелёт прошёл легко и приятно. Я вновь сидела у окна, но почти весь полет проспала. Мне показалось, что я спала всю дорогу до дома, вроде только-только мы взлетели и вот я уже заползаю в прохладную постель.

Время полетело. Сразу после прилёта навалилось куча заданий, дополнительных занятий, работы. Мне едва хватало времени, чтобы спать и хоть как-то есть. Но это было к лучшему, мысли о Саше просто не успевали возникать в моём уставшем сознании.

Как-то незаметно подкрался новый год. Предновогодняя неделя выдалась просто сумасшедшая. Меня таскали по приёмам, показывали всем, кому не лень, я отрабатывала пропуски в школе, пересдавала физику. Ума не приложу зачем она мне?

Вся эта суматоха закончилась ровно тридцать первого декабря. Я осталась совершенно одна. Сначала вздохнула с облегчением, а потом загрустила. Это не первый новый год, который я встречаю одна, но сейчас, почему-то как никогда, сквозило одиночество. Опекуны уехали на очередной званный вечер, где был Саша я не знала. Меня поздравил только Илья.

Секретарь моего опекуна ещё вчера перевела мне деньги на подарок. После праздников куплю себе что-нибудь. Я смотрела фильмы, слушала музыку и рано легла спать. На следующий день, спустившись вниз, я залезла в холодильник, чтобы найти себе завтрак, но резко остановилась. В столовой стояла оформленная дизайнером настоящая ёлка. Внизу лежали декоративные подарки, я сразу заметила, но поняла не сразу, что все подарки были в оттенках синего, а сейчас под ёлкой стояла, отзеркаливающая мигающие фонарики, красная коробочка.

Интересно. Любопытство победило осторожность, и я взяла её в руки. На открытке был нарисован человечек на лыжах. «Самой смелой…» — гласила надпись с одной стороны, а с другой тем же аккуратным почерком написано: «открой, когда стемнеет». Коробку я прихватила с собой, она манила меня и мне очень хотелось открыть её прямо сейчас. До вечера ещё так долго!

Подарок перекочевал вместе со мной в мою комнату. Золотовы старшие вернулись через пару часов. Я слушала как ходит внизу Михаил Валерьевич, наверно он говорит по телефону. Алла Альбертовна в хозяйской спальне, и я понятия не имею чем она там занимается. Мы с опекунами вообще мало общались, словно жили в параллельных вселенных. Им не было дела до того, как я учусь или чем занимаюсь на дополнительных занятиях, все эти вопросы решал школьный тьютор. Моими финансами занимался секретарь опекуна, а за моим душевным состоянием следил психолог.

Ежемесячные посещения специалиста были моей обязанностью. Года два назад я думала, что, если пропущу несколько приёмов, Михаил Валерьевич спросит меня почему, а я всё скажу ему. В моей голове крутились диалоги, которые я проговаривала сама с собой. Мне так хотелось наконец объяснить им как для меня важно, чтобы меня заметили! Неужели, если уж опекунам совсем не интересно, они не могут поговорить со мной хотя бы, чтобы я не чувствовала себя пустым местом?

Но все иллюзии разбились о холодное «Женя, ты пропустила приём у доктора, завтра Григорий Станиславович отвезёт тебя». Тогда я и поняла, что им абсолютно плевать на меня и мои чувства. Да, я могла бы не поехать, убежать. Но это я уже проходила. Раньше у нас был другой водитель, но как-то раз я решила, что не могу больше терпеть издевательства одноклассников и ушла одна в парк. Меня быстро нашли, отследили по камерам. Тьютору сделали выговор, а водителя уволили, потому что он отлучился из машины, и проворонил меня.