(ненавижу) люблю тебя! (СИ)

Я совершенно не понимал о чём она. «Даже если бы ты не свалил…». Странно.

— Что случилось пять лет назад?

В её глазах я видел стену. Она не хотела говорить, не хотела вспоминать, но всё же выдавила:

— Ты забыл, как уехал, не сказав мне ни слова? Только прислав дорогие побрякушки в качестве отступных. Не надо, Саш, мне больно вспоминать какой я была дурой и как ты воспользовался мною.

Вот как. Интересно, ведь у меня совершенно другая информация. Отец позвал меня поздно вечером и показал запись с камер наблюдения в её комнате. Всего несколько раз мы делали это в её комнате, и именно эти архивы были у него. Меня передёрнуло от того, как спокойно он смотрел на экран ноутбука.

— Выключи! — потребовал я.

Мне была противна сама мысль о том, что он видел всё видео до конца, что смотрел на Женю.

— Ты что, совсем обнаглел? А если об этом узнает твоя мать?

Отец был в ярости. Или просто умело играл свою роль?

— Мы любим друг друга. — попытался объясниться я.

— Любите?! Вот она — ваша любовь!

На стол передо мной легли документы. Заявление в полицию от лица Жени с её подписью, фотографии и копия диска, полагаю с записью проведённой вместе ночи.

Я был оглушён. В голове гудело, и никак не хотелось понимать, что же здесь происходит.

— Она несовершеннолетняя. И собирается подать на тебя заявление о растлении.

Пока я старался собрать мысли в кучу и выдавить из себя хоть что-то, отец положил передо мной ещё одну папку. Там были билеты на самолёт, договор на аренду квартиры и документы на поступление.

— Нет, я должен поговорить с ней.

— Сынок, она не хочет тебя видеть. Не искушай судьбу, тебе ни к чему судимость. Собирайся, через пару часов тебе нужно выезжать.

И я не стал спорить. Мысль о предательстве любимой выбила все рациональные доводы. Она снимала нас. Специально, чтобы у неё были доказательства моей вины. Вот только, почему сейчас Женя говорит, что это я её предал?

Дверь резко распахнулась. В проёме показалась женская фигура, темноволосая девушка с короткой стрижкой и бокалом в руке.

— Ооо. Я не помешала?

— Немного. — ответил я.

— Просто, вас уже все заждались. — хихикнула она.

— Мы уже идём.

Девушка кивнула, провозгласив «две минуты» и спряталась обратно.

— Так что мы празднуем, родная?

Женя промокнула кончиками пальцев выступившие слезинки.

— У меня сегодня день рождения.

— В смысле? У тебя же первого июня?

— Ну… По документам да, как бы тебе объяснить. — замялась она. — Я точно не знаю, но хорошо помню, что в детском доме меня поздравляли шестого января. Мне кажется, Михаил Валерьевич каким-то образом поменял мои документы.

В моей голове тут же всплыло много ругательств, но я не стал их озвучивать.

— Шестого января, значит.

В голове стало пусто и легко. Вопросы из серии: «какого чёрта?», «почему отец так поступил с нами?» или «за что?» были абсолютно бесполезны. Я всё прекрасно понимал. Он знал, что на момент начало наших отношений Женя уже была совершеннолетней, а значит шантажировать его и меня она никак не могла. Вся эта история ложь. Боль и пустота, странное сочетание. И взгляд Жени, наполненный тоской.

— Последний вопрос. Что тебе сказали, когда я уехал?

Она закатила глаза к потолку, явно не желая об этом говорить. Или стараясь сдержать слёзы?

— Ну… что-то типа Саша поступил в престижный ВУЗ и уже летит в Англию, мы так им гордимся. Потом вручили документы на квартиру и велели собирать вещи.

Чёрт. Всё ещё хуже, чем я думал. И здесь отец мне соврал. Ведь по его версии Женя сама потребовала переселить её, потому что, не смотря на всё, что наша семья для неё сделала, она больше не желает иметь с нами ничего общего.

— Прости меня, малыш. — прошептал я, глядя ей прямо в глаза.

Я искреннее просил у неё прощения, ведь несмотря на то, что сам запутался в паутине лжи и обмана, я должен был беречь её. Я был обязан.

— Это ничего не меняет. — твердо ответила она — Ты жених другой женщины и мы разные.

— Я понял. — мой голос сделался хриплым — А теперь позволь поздравить тебя с днём рождения. Я люблю тебя, Жень! И несмотря ни на что безумно рад, что ты появилась в моей жизни.

На подоконнике в подъезде скучал букет роз. Я подарил его имениннице, открыл дверь и повёл мою любимую в дом. Мне нужно было познакомится с её друзьями, узнать о её жизни чуть больше, чтобы самому однажды стать её частью.

Голова гудела от неприятного известия, но я старался быть вежливым с гостями. Они оценивающе меня разглядывали, перешёптывались друг с другом, шутили и веселились. Я держал Женю под локоть и чувствовал как она напряжена. Она не смотрела на меня без крайней необходимости, не разговаривала, только бледно улыбалась.

Примерно через час я попрощался со всеми, поцеловал любимую на прощание и ушёл. Грусть в её глазах меня не отпускала, и самое паршивое это было осознавать, что причина её печали во мне.

Морозный воздух обжёг лёгкие, я дышал глубоко, радуясь этой боли. Понимая, что я жив и она жива, а значит ещё не всё потерянно. Ещё есть шанс всё наладить.