Ненавижу магов (СИ)

– Да, ничего… Нам очень нужно вернуть здоровье королю, никто кроме ведьмы не сможет это сделать. Жизнь короля в обмен на жизнь твоей жены, Вальтер. Ты ведь понимаешь, что просто так никто не закроет глаза на измену, а тем более не вернет тебе магию. Живые пешки ведьмы – свидетели, слухи, а там и до паники и ещё одного переворота не далеко. Страна сейчас не может себе этого позволить, так что армия в ближайшее время будет возле Скалы, свяжись со мной, когда узнаешь больше.

– Я понял, до связи.

Закончив разговор по передатчику, освободил каюту капитана. Старый моряк, капитан, встретил меня на верхней палубе с легким замешательством на лице.

– Вы были в моей каюте? – рассеянно спрашивает он, не понимая, что происходит. – Кто вы?

– Тебе нужно поспать, просто поспать. Понимаешь? – спрашиваю, забирая из верхнего кармана его кителя пачку с сигаретами.

Вынимаю одну, сжимаю ее зубами, но не запаливаю, потому что понимаю: капитан – нежелательный свидетель. Все время забываю дать более точную команду.

– Иди в свою каюту, – добавляю, слегка цокнув языком.

Капитан слушается, оставив меня стоять на палубе одного. Воздух пахнет морем, слегка качает, одинокая луна чертит дорожку на горизонте. Изо рта вылетает пар смешанный с дымом, табак у капитана прескверный, ибо все своё жалование он давно проиграл в карты. Глупец, такой же, как и я. Правда, у меня другая зависимость, не игровая.

Давно я не закуривал, даже когда Мила умерла, не делал этого. Думал, эта вредная отцовская привычка мне не передалась, но, похоже, у нас с отцом куда больше общего, чем я думал. Например, мы оба не доверяем своим жёнам. Плохо помню мать, точнее ее отношения с отцом, но вот никогда не забуду то, о чём он говорил, напившись после ее смерти. Она была для него не только любовью всей жизни, но и чем-то наподобие ошейника, сдерживающего и контролирующего его. Временами казалось, что он задыхается, а иногда, что в раю. Его чувства менялись так часто, что не понятно, был ли он на самом деле счастлив, сам ли выбрал ее в жёны или получил в наказание.

«Она моё проклятие, моё солнце и вся моя жизнь», – так говорил он, напившись в стельку и рыдая, словно мальчишка. Если подумать, Мила была моим солнцем и, даже погаснув навсегда, умудряется ковырять старые ожоги. Пенелопа же… моё проклятие? Она не солнце, от которого нельзя отвести взгляда, но жить без нее я не могу. Мне все чаще кажется, что Брачная Метка к этому не причастна.

Хотя, разве это сейчас имеет значение? Разобраться бы, что вообще происходит?

Забытая всеми каюта, постояльцы, которых никто не запомнит. Комиссары, которые забывают, как выглядит их бывший главный начальник. Никогда не думал, что управлять людьми может быть так просто. Стоит сменить интонацию, показать, чего именно ты хочешь, и они слушаются. Раньше такого точно не было, а то Трут давно бы уже гнил в земле. Есть лишь одна проблема: я не знаю, откуда появилась эта власть над людьми.

Разве так могут не только ведьмы? Это же их способность, никто так больше не умеет,  и никакое зелье подчинения не даст такого эффекта. Правда, и ведьма вряд ли после использования своей силы страдает от магического истощения. Перед глазами плывут мушки, ноги и руки ватные, состояние похожее на легкое опьянение. Главная странность – магия запечатана, а резерв исчерпан. Самое большое количество людей, которым я приказывал, тоже не сравнится с числом ведьмовских рабов: всего-то три комиссара. Выпросив все нужное и внушив забыть наш разговор, чуть сам не откинулся, а все чертов Трут – мстительный ублюдок. Была бы моя сила при мне, черта с два вообще пришлось бы этим заниматься. Да и Серж, как оказывается, тоже не остается в долгу. Раздражают оба. Достаю из нагрудного кармана куртки сложенный листок, красными от холода руками разгибаю его и провожу ладонью по портрету. Изображение Пенелопы куда реальнее, чем моё на розыскной листовке. Эти волосы, глаза, усталый и забитый вид. Почему Трут решил ее тоже искать? Что изменилось? В столице происходит что-то непонятное, и меня раздражает то, что я не знаю, в чем дело.