Ненавижу некромантов! (Драконов тоже )

Раскрыв с легким щелчком шкатулку, я достала из него плотно закупоренный флакончик, с узким горлышком. Маленький, в такой и духи не нальешь. Внутри было немного какой-то медового цвета жидкости. Я знала, что эта жидкость особая… И не только стоимость составляла ее ценность, но и чрезвычайная редкость.

Открыв флакон и растерев ее капельку на запястье, нужно было мысленно задать вопрос. Жидкость эта была родом из источников с “Дьявольских пиков”, оттого и могла вызывать видения, которые служили помощью в самых сложных ситуациях. Чаще всего человек видел пророчества, основываясь на которых, мог принять верное решение. Использовав жидкость из флакона, я хотела задать один единственный вопрос: “Как избежать свадьбы с Глердом?”. Я уже собиралась было его открыть, как в комнату кто-то постучал.

Я досадливо убрала флакон и шкатулку, не забыв запереть ящик на ключ.

— Войдите!

В комнату прошел отец.

— Знаю, Вирья, ты устала с дороги… Но у мадам Жожо мало свободного времени, поэтому встречу с ней удалось назначить лишь на сегодня.

Я взглядом затравленного питона посмотрела на отца.

— Мне кажется, что в моей жизни итак Жо-Жо, и еще одна в ней совершенно необязательна! — мрачно отозвалась я.

— Вирья! — голос отца стал холодным, словно лед. — Нана сказала, что она лучшая модистка в городе! Да что там в городе, в королевстве! Сама принцесса Гортензия выходила замуж в ее платье!

— Да хоть принцесса Ромашка! Папа! Ну пожалуйста, может, еще можно все отменить? — захныкала я.

— Вирья, хватит! Этот вопрос не обсуждается. Я пришел сказать, что мадам Жожо уже здесь и сейчас допивает в гостиной чай. Будь добра, спустись вниз.

— Хорошо! — процедила я. — Спущусь!

Делать было нечего, пришлось спускаться вслед за отцом, натягивая на лицо подобие улыбки. Уже когда мы подходили к гостиной, в которой я усмотрела изящную фигуру мадам Жожо, распластавшуюся по креслу, словно пластилин, я внезапно почувствовала странное жжение на левой руке. Словно я обожгла себе запястье. Незаметно глянув на руку, едва не заорала в голос! На белоснежной тонкой коже проступали черные чернила, словно кто-то росчерком пера оставил отпечаток. Но самое жуткое было в том, что этот рисунок складывался в прекрасно вычерченный портрет. С моей собственной руки на меня взирала ехидно-самодовольная бабка, поднятая недавно Глердом из гроба.

— Вирья? Чего остановилась? — обернулся отец, со скрипом раскрывая створку тонкой двери, вставки которой были сделаны из горного хрусталя, отчего было видно все, что происходит внутри.

Я спрятала руку за спину, судорожно соображая, как во время снятия мерок не засветить странную отметину. Ведь тут же появятся вопросы, пригласят магов и все наша с Глердом афера со старухой выплывет на поверхность!

— Ничего… Решила полюбоваться видом…

— Видом? — отец приподнял бровь.

— Ну да. Дома давно не была, соскучилась. Двери здесь прекрасные, не находишь?

Отец хмыкнул.

— Пойдем. Тебя ждут.

Меня и правда ждали. Я бы даже сказала, что с нетерпением. Потому что других чувств, как я могла убедиться, у мадам Жожо не было.

— Ох, какая прелестная девочка! — вопияла она, заставляя меня вертеться во все стороны, что бы как следует “оценить фигуру”.

— Да, моя дочь весьма привлекательная особа. Я рад, что она пошла в мать… — сухо добавлял мой отец.

Я же изо всех сил прятала руку, которая отзывалась жжением и зудом.

— Скажи пожалуйста, моя милая… — Жожо, наконец, присела в кресло, налюбовавшись на меня со всех сторон. — Какие фасоны платьев тебе больше по душе? Принцесса, а-силуэт, греческие мотивы…

— Мне все равно… — вяло отозвалась я под строгим взглядом отца. — На Ваш вкус.

— Оооо, мне так льстит подобное доверие! — соловьем заливалась женщина, заламывая театрально руки. — Ну а ткани? Цвет, фактура?

Да плевать я хотела на эту фактуру! У меня тут на коже татуировка поднятой из могилы бабки, которая жжет и чешется и нежеланная свадьба на носу! Тряпки сейчас к этому ужасному событию я подбирать ну вообще никак не была настроена. То есть СОВСЕМ. Все. Я не выдержала. Кончились мои нервы.

— Знаете, я готова озвучить свои пожелания! — улыбнулась я улыбкой саблезубой акулы. — Можно, это будет что-нибудь траурное? Даже не так! Не просто траурное, а убийственно-траурное! Чтобы мой внешний вид шокировал и убивал наповал! Чтобы на мне сразу жениться не захотели?

— Ох, как мило ты шутишь! Молодец!

— Вирья! — отец сурово на меня глянул.

Я стиснула зубы и кулаки.

— Простите, случайно вырвалось.

— Ну, раз ты еще не определилась, пусечка, я тебе сделаю платье по самой новой моде! В стиле “нуво-мадумазелля” от Хрюкашкина! Видела его последнюю работу?

Я покачала головой. Мда. Пожалуй, Хрюкашкин мне подойдет. Надеюсь, платья его такие же ужасные, как и фамилия!

— Это замечательный фасон, из гладкой атласной ткани, достаточно качественной… По низу пустим алмазный бисер, на руки оденем перчаточки до локтя….Покажи ручки, милая!

Я вначале не расслышала то, что от меня хочет мадам Жожо. За ее трескотней сложно было вообще что-либо понять.

— Ручки, говорю, покажи….

Вот тут-то дядя Кошмарус меня и застал.