Читаем Ненавижу школу полностью

Но не должно быть тут и формализма, по своей природе сходного с политкорректностью, часто такой же формальной, для видимости соблюдения прав и свобод. В каждом из спорных вопросов нужно детально и пристально разбираться, а не увольнять тут же сотрудника безоглядно, не вдаваясь в детали происшедшего. И уж тем более я не за такие формы разбора ситуации, как психологические тесты, интервью на детекторе лжи и прочие современные сумасшествия, практикуемые в ряде зарубежных стран. Да и у нас теперь в порядке модного нововведения в ряде компаний и организаций (не только военной направленности и органов госбезопасности), например, даже просто при приёме на работу. Модные методы, но применяемые так же формально, а ввиду своей большей сложности, часто создающие ещё более противоречивую картину, вместо её прояснения. Эти тупые тесты и допросы не способны выявить истинные качества и склонности человека. И как раз-таки эти методы являются абсолютно антигуманными, недаром они пришли из таких страшных сфер, как спецорганы, карательные и органы дознания и др. Я категорически отвергаю такие формальные, неэффективные и недемократичные подходы. Так же, как и медицинское тестирование школьников на наркотики, которое хотят ввести в школах. Такой плоский, примитивный и явно популистский подход абсолютно неприемлем и неэффективен.


О, как же далеки от таких вопросов те, кто сегодня управляют большинством учебных заведений! Это сплошь и рядом грубоватые, а иногда и хамоватые, высокомерные, беспринципные люди, чуть ли на каждом шагу запросто лгущие ради личной выгоды, ради насиженного рабочего места. Они так прямо и говорят, что даже не задаются вопросами, спускаемыми сверху, они даже не обсуждают ни вопросы ЕГЭ, ни другие, иногда противоречивые приказы, ни по содержанию утвержденных так же сверху программ и учебников. Они чуть не с вожделением, но уж точно с благоговением встречают каждую новую установку сверху, несмотря ни на какую бы то ни было неэффективность и даже противоречие таких установок друг другу (и такое нередкость). Они удобные бессловесные винтики, на которых держится вся система, они тупо исполнят любую поставленную задачу, вопреки любому мало-мальски здравому смыслу, вопреки логике, вопреки интересам детей, в конце концов. И всё это ради своих тёпленьких насиженных мест в директорских и завуческих креслах. Этим людям ничего не стоит сегодня сказать одно, а через две недели сказать что-то совершенно противоположное, ввести в заблуждение, не поставить вовремя в известность о чём-либо, а потом обвинить другого в неведении и т.д и т.п. до бесконечности. А когда приходится говорить им о противоречиях и недостатках их деятельности, не специально даже, а в необходимости решить какую-то проблему, они либо делают морду кирпичом, не признавая своих оплошностей, халатностей, ошибок, либо тут же начинают угрожать увольнением или лишением чего-либо. На западе это называется воркбуллинг, и такими нарушениями прав учителей занимаются специальные органы. Уж не знаю, насколько успешно, но у нас-то этого и в помине нет. У нас управление образования всегда будет на стороне своего, посаженного ими директора, а не простого учителя, и это даже не подлежит самому ничтожному обсуждению вассалами.


Силы неравны – поэтому нормальных людей в этой сфере почти нет. Нормальный учитель, будучи в абсолютном меньшинстве, долго не продержится среди этих саблезубых акул и наглых фурий, которые резко, как по дуновению волшебной палочки, превращаются в златокудрых ангелочков, заходя в кабинет к директору или на родительском собрании. Лицемерные до мозга костей, они всегда будут подавлять не похожего на них нормального учителя, мешать ему нормально работать, будут стараться его контролировать и командовать им, помыкать, при каждой удобной возможности, будут на него орать, или злословить за спиной. Не потому что они такие плохие, такие злодейки, нет, необязательно, просто такова их природа. Люди же с другой природой – инородная для них среда, враждебная им, и они волей или нет, пусть бессознательно, защищают свои территории, ареалы своего обитания, выталкивая тех вон.


Перейти на страницу:

Похожие книги

1941 год. Удар по Украине
1941 год. Удар по Украине

В ходе подготовки к военному противостоянию с гитлеровской Германией советское руководство строило планы обороны исходя из того, что приоритетной целью для врага будет Украина. Непосредственно перед началом боевых действий были предприняты беспрецедентные усилия по повышению уровня боеспособности воинских частей, стоявших на рубежах нашей страны, а также созданы мощные оборонительные сооружения. Тем не менее из-за ряда причин все эти меры должного эффекта не возымели.В чем причина неудач РККА на начальном этапе войны на Украине? Как вермахту удалось добиться столь быстрого и полного успеха на неглавном направлении удара? Были ли сделаны выводы из случившегося? На эти и другие вопросы читатель сможет найти ответ в книге В.А. Рунова «1941 год. Удар по Украине».Книга издается в авторской редакции.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Валентин Александрович Рунов

Военное дело / Публицистика / Документальное
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука