Ненавижу школу

Знаете, что мне ответил один из заместителей министра образования (мой дальний родственник) на мой рассказ о нечистоплотности и злоупотреблении властью директорами школ (с известными мне фактами)? Он мне сказал: «Мы – Министерство образования – школами не занимаемся, это там муниципальных органов образования территория. Вот они там у себя друг с другом и пусть разбираются, а мы занимаемся ВУЗами. А тебе делать, что ли, нечего, это вообще не твоё дело, что директор проводит финансовые махинации. Знай своё место. А будешь много говорить, вопросы задавать – так ты просто не будешь в школе работать». Да, говорю, это точно – в такой не буду, не хочу. Но, может быть, тогда среди приличных людей мне найдётся дело, может быть, вам в ведомстве такие, как я, пригодятся – принципиальные и порядочные, с активной позицией, здравомыслящие. Ведь тут дел невпроворот, столько всего нужно менять, реформировать, столько нужно всего пересматривать, обсуждать и как-то что-то делать с этой неладной системой!.. Он подумал-подумал и нехотя ответил, что такие, как я, точно не нужны.

Вперёд к прогрессу и процветанию! Где тут стоп-кран, хочу сойти!

Но, может быть, в нашей школе осталось ещё что-то хорошее? Где-то там, куда не досягает наш взгляд, а то ведь пока только самые неприглядные картины. Попрано все самое лучшее, что когда-либо было открыто в области развития и воспитания детей: гуманистические идеи Монтессори и Макаренко, духовные и нравственные требования по отношению к детскому образованию Льва Николаевича Толстого с его системой детского воспитания и учебниками для детей и учителей. Всё самое умное и светлое, всё самое лучшее, чего достоин каждый ребёнок – вне зависимости от достатка и социального положения его семьи – и чего веками добивались лучшие общественные деятели для общества, а именно всеобщего бесплатного среднего образования, – всё это попирается, втаптывается в грязь. Дети должны получать не интернет с одним компьютеризированным классом на всю школу, чему не перестают умиляться высокие чиновники (аки дети малые, нет, как сороки, скачущие от радости при виде блестящей мишуры), а получать они должны фундаментальные знания основ и принципов жизни. В отличие от одного-единственного принципа выживания в джунглях – чем их только и пичкают с утра и до вечера, той самой моралишки для убогих, чтобы крутились-вертелись не поднимая голов и ничего уже не видя больше, не видя дальше крышки своего унитаза.

Недавно мне пришлось прощаться со своими учениками, и я просто сказала им немного тёплых слов, дала пару, на мой взгляд, важных советов, закончила урок и собралась уходить из класса, как вдруг ко мне подбежала, прильнула, обняла меня одна из моих учениц, и у неё на глазах навернулись слёзы грусти расставания с учителем, который ей, видимо, стал дорог. Я её обняла и сама чуть не заплакала, но сдержалась, подбодрила её и пошла. В такие моменты я понимаю, насколько дети прекрасны и насколько они обделены любовью к ним. В то же время сами они полны собственным сердечным теплом и готовы дарить его, лишь только почувствуют того, кому бы это было нужно, кто способен оценить этот дар небес, расходующийся со временем, а то и вовсе иссякающий у некоторых (вытесненный за ненадобностью или за какие-нибудь коврижки, за какие-нибудь взрослые игрушки – машинки, домики, магазин…).