Ненавижу тебя, сосед

Как нет и Никиты, потому Ивашкина отдувается в одиночестве, впрочем, сам Никита не сильно ей помогал. Она сама всё сделала, своими силами, и за это ей нужно вручить медаль и назначить пенсию до скончания дней.

А вот Обухов, кажется, искренне болел за Дашку. Переживал, подскакивал в моменты, когда его подопечная терялась и под грозным взглядом преподавателя забывала тезисы и пропускала выводы. Всё-таки Илья — хороший. Жаль, что Дашка всё ещё сопротивляется и упорно доказывает, что Обухов ей ни капельки не нравится. Дурочка. Всем же видно, как горят её глаза, когда украдкой на него смотрит. Всем, кроме неё.

Я лишь однажды подняла этот вопрос, попыталась поговорить с подругой, прощупать почву, но Дашка так сильно упиралась и даже ругалась, что я оставила попытки побыть Купидоном и открывателем глаз. Сами разберутся, не маленькие.

— Это всё благодаря Демиду, — смущённо откашливаюсь, разглаживаю папку с докладом, будто на пластике возможны складки. — Ну и мне немножечко.

Дашка смеётся, к нам подсаживается Ивашкина и так, втроём, в весёлой компании дурочек слушает наших одногруппников, болеем за всех и каждого. Время течёт незаметно, вскоре последний проект защищён и получил свою оценку, и нас наконец отпускают с миром. Свобода!

В коридорах оживление, которое «пахнет» чем-то неприятным. Какая-то неправильная суета, от нее мурашки по спине ползут.

Я ловлю на себе странные взгляды. Насмешливые, издевательские, оценивающие. Они кругом, все летят ко мне, задерживаются подолгу, в них сквозит пошлость. Да что такое? С ума я, что ли, сошла?! Откуда такие фантазии? С чего такое внимание?

А ещё шепотки в спину, будто бы сплетни. Меня обсуждают, и это замечает даже Даша. Она утаскивает меня прочь, бормоча что-то по дороге, но на меня давят взгляды и усмешки.

Что, блин, происходит? Что такого случилось, что я стала гвоздём программы? Ничего не понимаю.

— О, наша порнозвезда, — скалится парень из соседнего потока, ощупывая меня масляным взглядом.

— Иди к чёрту, — гневается Даша, нервничает, тащит за собой, а я никак не могу понять, что значат его слова.

Порнозвезда? Это он вообще о чём?

— Это же Игнатов, — бурчит Даша. — Бухает, как конь, а после ерунду несёт. Козел.

Слова Игнатова прочно во мне засели, но они такие дикие, что даже не обидно. Наверное, ему правда что-то под пьяный глаз померещилось, ибо какая из меня порнозвезда? Ересь какая-то. Чушь.

Даже на улице мне мерещатся странные взгляды, но мы так быстро оказываемся в доме, за преградой забора, что почти ничего не успеваю понять. Чуткая Даша будто бы ограждает меня от окружающей грязи, в которой я никак не могу разобраться, не получается найти причину такого переполоха.

Дома легче дышится. Бросаю вещи на банкетку у входа, со стонами облегчения снимаю ботинки, пальто, привожу себя в порядок у высокого зеркала. Что-то нехорошее скребётся в груди, но я слишком рада защите проекта, чтобы думать о плохом. Сегодня у меня праздник, сегодня я планирую веселиться!

Но что это в вузовских коридорах было? И почему так нервничает Даша?

— Ясь, посиди, отдохни, — суетится встревоженная Даша, и мне совсем не нравится её мрачное настроение. С чего моя рыжая подружка такая расстроенная?

Падаю на диван, вытягиваю ноги, от усталости последних дней на несколько минут вырубаюсь. Проваливаюсь в сон, сквозь который доносятся звуки входящих сообщений и бормотание Даши, в котором даже маты проскакивают, но отреагировать на это не хватает сил — всё-таки проект и его подготовка слишком много сил отняли.

Но всё-таки я не хочу лежать кулём на диване. Не сегодня! Открываю глаза, фокусируюсь на цветочках, украшающих обои, смахиваю с себя остатки сна. Мне хочется кофе, и я встаю, иду к плите, засыпаю в турку пару ложек отборной арабики. Мне нужно взбодриться, ибо фарс окружающего мира меня доконает. Не понимаю, что происходит, но механические действия успокаивают.

Дашка меряет нервными шагами комнату, такую уютную и светлую, расплёскивает нервное напряжение вокруг. Я как раз переливаю ароматную кофейную гущу в чашку, вдыхаю пряный запах, кайфую, предвкушая приятный вечер с хорошим фильмом — я заслужила. Но Дашка, всё это время читавшая что-то в телефоне, вдруг вскрикивает, закрывает рот рукой, а в глазах паника отражается.

— Что такое? — спрашиваю, бросая в чашку с кофе две ложки сахара. — Даш, ты меня пугаешь!

Я отставляю чашку так резко, что горячая жидкость выливается на руку, обжигает пальцы. Шиплю от боли, но это неважно, когда Даша в такой панике.

Беру её за плечи, легонько встряхиваю, но она как-то странно на меня смотрит и прячет телефон за спину. От меня прячет!

— Даша, что такое? Даша!

Моя милая смешная заучка Даша пытается вырваться, злится. Борется, как волчица за своё потомство, рычит даже. Господи, дурдом!

— Отстань! Не надо тебе ничего видеть! — фыркает и, извернувшись, высокая и сильная, пытается запихнуть телефон в задний карман, но я успеваю перехватить её руку. — Это не о тебе. Яся, не надо!