Ненавижу

Совершенно неожиданно для себя Семен Петрович задумался. Неужели он хочет именно этого? Обосноваться в Германии или, скажем, в Соединенных Штатах, получить грин-карту и начать жизнь заново. С чистого листа. Без того багажа, который он тащит на себе уже несколько десятков лет. Без жены. Без ее гостей. Без родственников. Без долгов. Без студенческих ухмылок. Только свобода и долгожданное одиночество. Господи, он наконец-то сможет жить, как давно мечтал. Ни перед кем не отчитываясь и ни за кого не отвечая. Оденется, как полагается джентльмену. Купит хороший дом, найдет нормальную работу. И все это, минуя тяготы эмигрантской жизни. Всего несколько шагов, и ты уже в раю. И самое главное, без этого унизительного кошмара, который преследует его вот уже несколько лет.

Эдик наблюдал за профессором. В глазах Семена Петровича мелькнуло то самое выражение, которого он так долго ждал. Похоже, сегодня повезло: еще одна золотая рыбка радостно заглотнула наживку. Теперь надобно аккуратно подсечь и поместить до поры до времени в аквариум надежды. Любопытно смотреть на лицо человека, когда он понимает, что может получить все сразу, не отходя от кассы. А еще говорят, что мечты редко сбываются. Главное — понять механизм. Все остальное — дело техники. Жаль, что нельзя проникнуть в чужие мысли. О чем он все-таки думает?

Доктор культурологических наук, профессор Семен Петрович Мазурик думал о язычестве. О той странной системе ценностей, которая сложилась у этих племен. Око за око, зуб за зуб, смерть за смерть. Поступок, совершенный от отчаяния полгода назад, бумерангом вернулся в настоящее. Все правильно. Все справедливо. Если бы он тогда совершил ошибку, то сегодня не было этого сладостного момента. На минуту Семен представил злое и очень красивое лицо жены, и растерянное, удивленное лицо Ольги. Ну что, бабоньки, милые, дорогие, и, можно сказать, что единственные, съели?! И кто кого? А ведь он предупреждал, он говорил, что закон справедливости рано или поздно восторжествует. И все зло, что они причинили Мазурику, вернется сторицей. Эх, хорошо-то как! Семен вдруг осознал, что шоу, воспринимаемое поначалу как очередной лохотрон, неожиданно оказалось спасением. Одним росчерком пера он может избавиться от опостылевшего треугольника в своей маленькой семье, о котором он никому и никогда не расскажет. Почему? Да потому что стыдно! Стыдно.

Договор лежал перед ним. Нужно поставить свою подпись и вперед, на свободу. Но Мазурик медлил. Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Подарок судьбы. Заслуженный подарок.

Эдик смотрел на него изучающее:

— Семен Петрович, может быть, некорректный вопрос… Но все-таки… Вы за рубеж как, с женой или без?

Семен Петрович покраснел как школьник, пойманный около женской бани в субботу.

— Без.

— А что так, надоела?

— Вы спрашиваете из любопытства или… по другой причине?

— По другой. Задумал семейную викторину: "Для тех, кто после сорока". Милое, семейное представление. Никаких детей, никаких "папа, мама, я" — дружная семья. Только муж и жена. Не надо надрываться и строить дом, не надо готовить заморские деликатесы и давать оплеухи друг другу, не нужно даже проводить совместную уборку с залетными блондинками. Нужно просто ответить на несколько вопросов ведущего и психолога, рассказать какой-нибудь смешной случай из жизни, поцеловаться… В перерыве кто-нибудь споет про погоду в доме. Вот и все. Как видите, ничего особенного. Просто, без особых изысков, но успех гарантирован. Народ будет рыдать от умиления и зависти. Знаете, уже стал писать сценарий, но тут в руки попалась любопытная книжица. Смешные данные попались… Оказывается, полноценная нормальная семья в России — нонсенс, особенно, если оба супруга перешагнули сорокалетний рубеж. Из десяти пар все десять атипичные. Разводы, измены, драки, насилие, инцест, дети-наркоманы, жены-лесбиянки и мужья-импотенты. Не получается у меня семейная викторина… Вот я и подумал, может, вы счастливое исключение. Пригласил бы вас на шоу вместе с супругой, а потом отправил бы со спокойной душой в…Америку. Строить новую жизнь.

Откуда он знает? Мазурик выдавил из себя стерильную улыбку, сжав пальцы ног. Ботинки вздулись от возмущения. Вот тебе, батюшка, и Юрьев день. Вот тебе и эйфория. Вот тебе и лохотрон. Интуицию не пропьешь, она либо есть, либо нет. Все подстроено. Значит, за ним следили. А что теперь? Шантаж? Только этого и не хватало. Все так некстати. Впрочем, когда шантаж был кстати? Странно, почему он не уходит. Всего-то и нужно: встать, сделать несколько шагов по направлению к двери и с достоинством покинуть офис. Выйдем из этих отвратительных стен! Воздуху, воздуху, воздуху! Тьфу ты. Опять цитаты в голову полезли. Верный признак того, что все-таки запаниковал. Спокойно, Ипполит, спокойно. Сейчас ты поднимешься и достойно пойдешь вон. До двери степенно, вальяжно, но потом побежишь, чтобы последнее слово не в спину. Нас не догонят, нас не догонят! Господи, кажется, я сошел с ума. Итак, встали, поклонились, ушли…