Неназванная

– Пятнадцать золотых, господин Нафтир, – с лёгким поклоном ответствовал распорядитель. – Девушка – что надо! Умеет шить-вышивать, готовить, петь и танцевать. Мечтает попасть в услужение какому-нибудь хорошему купцу, такому, как ты! Девственница! – понизив голос до заговорщицкого шёпота, добавил он.

Названный Нафтиром тихо засмеялся, мелко тряся бородой.

– Откуда ты про всё это знаешь, Дольг? – отсмеявшись, поинтересовался он. – Я же видел, девчонку только что приволокли. Аль мысли наловчился читать?

– А ты посмотри, уважаемый Нафтир, какие у неё пальцы, – не растерялся распорядитель. – Длинные, тонкие! С такими пальцами – и не шить? А что готовит хорошо – так не худая ведь, как жердь! Видно, кушала неплохо!

– Ладно-ладно, – прервал его купец. – Сам разберусь, на что сгодится. Девушка, ты читать умеешь? Я – картограф, в моём деле грамотные слуги полезней будут.

– Умею, – безразлично отозвалась Кайя.

– А писать?

– И писать, – тихо подтвердила та.

– Двадцать монет! – встрял Дольг. – Грамотные завсегда дороже идут.

– Ой, брось, – поморщился Нафтир. – Они завсегда дешевле, потому как норова у таких больше.

Распорядитель пожал плечами.

– Ну и что? Выпорешь разок – и весь норов как рукой сымет.

– И то верно… – Нафтир задумчиво осмотрел девушку. – Ну, давай так: дам тебе восемь… ну, ладно, десять золотых! Только потому, что я такой добрый нынче. В путешествие готовлюсь, с Фарухом отплываем завтра, на рассвете!

Распорядитель и Хока радостно переглянулись, но всё же сделали ещё одну попытку:

– Двенадцать…

– Десять! – в голосе старичка прорезались стальные нотки. – Или оставляю её вам, кормите, пока покупатель не найдётся. Хорошо кушает, говоришь? Вот когда она на десять золотых наест, вспомнишь моё предложение, а я уже в тысяче лиг отсюда плыву… – он хехекнул.

– По рукам! – излишне торопливо воскликнул Дольг. – Клеймить сам будешь, или мне расстараться?

– Да уж расстарайся, – Нафтир со вздохом полез в кошель, висевший на поясе. – Я ж тебе золотом плачу!

– Сделаем, – проворчал распорядитель и полез в повозку, стоявшую чуть поодаль, искать рабское клеймо.

Когда раскалённое железо прижали к плечу Кайи, она лишь молча вздрогнула, но не закричала и тем более – не заплакала. Ей по-прежнему было всё равно.

Кожа затрещала, в воздухе разнёсся запах палёного мяса, и Дольг отвёл руку с клеймом.

Кайя подняла изумрудно-зелёные глаза на Нафтира. Было в них что-то такое, отчего тот слегка смутился и отвёл взгляд.

– У меня дома имеется мазь от ожогов. Она уймёт боль. Пойдём!

Девушка покорно двинулась следом. Она не оглядывалась по сторонам и не запоминала дорогу. Ей было без разницы, куда её ведут, где находится дом купца и что с ней в этом доме сделают.

– Я – не просто купец, я – картограф. Исследую мир, – рассказывал по дороге Нафтир. – Экспедиция уже готова, мы отплываем завтра. Хочешь знать, куда?

Кайя не ответила и не заинтересовалась.

– В Ратторию! – Нафтир довольно потёр руки. – Давно хотел отправиться этим путём. Твои обязанности на корабле: готовка еды, уборка моей каюты, стирка и починка одежды, ну и ночные утехи, конечно же.

Он бросил на девушку быстрый взгляд, но та снова не отреагировала на сказанное, продолжая механически перебирать ногами, делая шаг за шагом и смотря в одну точку.

– Какая-то ты… молчаливая, – раздосадованно заметил Нафтир. – Мне такие не нравятся. Будешь молчать и ходить с такой кислой миной – продам тебя в первом же порту. В бордель! – уточнил он, пытаясь вызвать у девушки хоть какую-то реакцию.

И снова безуспешно. В бордель – так в бордель. Хоть в каменоломни. Да хоть на казнь.

На казнь?!

Кайя оживилась. Всего-то и надо – дождаться, когда снимут оковы, убежать от старика и заявиться через два дня утром на ту площадь. Попытаться перебить стражников, которые будут караулить Алдара. Конечно, безуспешно: без своих способностей она не справится даже с одним, а там их окажется с десяток, не меньше. Её схватят и, наверное, казнят вместе с Алдаром.

Что ж, в лучший мир они уйдут вместе. Отличный план!

“Ага, проняло-таки!” – довольно подумал Нафтир, заметивший перемену в настроении девушки, но неверно её истолковавший.

– Мне трудно идти в цепях… господин, – тихо произнесла Кайя и с мольбой посмотрела на купца.

Но у того был немалый опыт в обращении с невольниками.

– Оковы снимут только на корабле, когда Альхана скроется из виду, – непреклонно отрезал он. – Чтобы не было соблазна улизнуть.

Девушка снова поникла. Нафтир, внимательно следивший за игрой мыслей на лице невольницы, понял, что не ошибся: та хотела устроить побег.

“Возможно, придётся браться за плётку чаще, чем хотелось бы”, – безрадостно подумал он.