Ненормальная война

– Не серчай так, командир, – пробормотал Корвич, видя реакцию капитана. – Это не наш просчет. Пусть расхлебывают те, кто допустил халатность.

– Это общее дело. Какая разница, чей просчет? – огрызнулся Павел. – Суслов в ужасе. Во-первых, Борисов – его хороший знакомый по прошлой жизни, но это ладно. Он кладезь оперативной и стратегической информации. Борисову известно все о наших дислокациях и перемещениях. Каким бы героем он ни был, а развязать язык человеку в наше время несложно. Особенно если за дело возьмутся западные специалисты.

– Но тут есть небольшой утешающий момент, – как-то несмело заметил Шумский. – Борисов при захвате пострадал, причем, похоже, сильно. Возможно, он без сознания. Какой смысл допрашивать человека в таком состоянии? Они обязаны его подлечить, привести в порядок. Работать будут профессионалы. Они считают, что время у них есть, можно и потерпеть пару дней, пока объект придет в норму. Хорошо бы воспользоваться этой форой.

– Как ты ею воспользуешься? – огрызнулся Корвич. – Ведь майора, скорее всего, давно увезли в Киев.

Соколовский считал, что миссия его группы на этом выполнена, но у полковника Суслова имелось на сей счет особое мнение. Его помощник майор Дровянко вскоре вышел на связь и обрушил на Павла ворох горячей информации.

Сохранить анонимность диверсантам не удалось. Прошлой ночью была перестрелка близ Клюевки, на полпути между местом происшествия и Олдынью.

Мобильный пост ополченцев попал в переплет. По дороге неслась машина. В ответ на требование остановиться она только увеличила скорость. Это был какой-то ободранный, предположительно серый джип без номерных знаков.

Ополченцы, на свою беду, среагировали, успели выдвинуть на проезжую часть зад «УАЗа».

Непослушный водитель резко затормозил и закричал:

– Мужики, не стреляйте! Свои, комбриг Борисов собственной персоной.

И ведь не соврали, ироды! Гуляем, мол, обмываем назначение.

А когда ополченцы вышли на свет, по ним ударили из нескольких стволов. Трое погибли на месте, четвертый, раненный, скатился в канаву водостока. Он-то и рассказал в госпитале, что случилось.

Диверсанты спокойно вышли, задвинули «УАЗ» обратно, освободили проезд и покатили дальше.

Допрашивать подстреленного парня бессмысленно. Он уже сказал все что знал. Людей, сидящих в машине, ополченец не видел, только вспышки автоматных очередей. Но это определенно была «Тойота».

Диверсанты держали путь к селу Ширяево на Олдыни, вернее, к заброшенной пристани, расположенной на его южной окраине. Их видел один из сельчан, местный пьяница. Они проехали практически по нему, когда он решил отдохнуть в бурьяне.

Возмущаться дядька не стал, протрезвел от страха и подглядел, как какие-то люди бросили машину, вывели из кустов лодочку и перегрузили в нее что-то на брезенте.

Река в том месте неширокая. Переправились быстро. А на той стороне их, похоже, ждали. Селянин слышал, как там гудел автомобиль.

В районе полудня группа Соколовского прибыла на берег Олдыни. Машину они оставили на дороге и побрели к пристани, стараясь сильно не высовываться из бурьяна.

Между прибрежным ивняком и дощатыми мостками обнаружилась никому не нужная брошенная машина. «Тойота», серая, старая – все правильно. Дверцы закрыты, внутри никого.

Бойцы рассредоточились, осматривали прилегающую местность. Корвич заметил следы волочения лодки и людей, которые тащили ее.

На противоположном берегу все было тихо. Вода плескалась у пологого обрыва. Метелки плакучих ив склонялись над ней.

– Совсем зажрались, – пробормотал Вдовенко, ходя кругами вокруг машины. – Нормальная тачка, ей еще служить и служить. Так нет, выбросили. Оставили нуждающимся. Мужики, давайте заберем ее себе. В качестве утешения, так сказать. Будем ездить на ней на дискотеки. Она и по болоту, наверное, пройдет. – Он взялся за ручку на дверце водителя.

– Тимон, на твоем месте я бы не стал это делать, – проговорил Грубов. – Машину могли заминировать. Дело, конечно, хозяйское, ты сам себе голова, но я должен предупредить.

– Могли, – сообразил Вдовенко, отдергивая руку. – Это я так, чисто потрогать. – Он сдвинул бейсболку, никак не гармонирующую с навороченным одеянием спецназовца, почесал затылок. – Сейчас проверим, заминирована или нет.

В кармане у него нашелся моток прочной лески. Он осторожно привязал ее к дверной ручке и стал пятиться в кусты. Лески хватило метров на двадцать.

Остальные члены группы тоже заинтересовались этим, бросили свои дела. До кустов леска не достала.

Вдовенко залег за бугром. Рядом с ним пристроился Павел. Все прочие тоже укрылись, кто где мог.

– Ну, поехали, – сказал Вдовенко. – Кто не спрятался, я не виноват. – Он потянул за леску и заставил дверцу приоткрыться.

В машине что-то щелкнуло и упало на пол. Она подпрыгнула, сноп пламени взвился в небо через продырявленную крышу. Изувеченный автомобиль окутало черным дымом. Ударная волна разлетелась в разные стороны. Покатились камни, затряслись ветки ивняка, заскрипел и стал рушиться в воду догнивающий настил мостков.