Ненормальная война

– Сопроводительные бумаги есть? – буркнул, не подумав, Войт.

– Издеваетесь? – удивился бородач. – Да его только что отловили и сюда, свеженького. Какие бумаги? Террористы, что ли, напишут? Дескать, так и так, доверяем на хранение, товар штучный, ценность такая-то. – Бородач расхохотался. – Наши диверсанты привезли его на лодке с той стороны, мы встретили их на Олдыни. Начальники лаялись, поделить добычу не могли, но ваши победили. Получите, так сказать, и распишитесь. – Бородач потянул носом, уловив характерное амбре, исходящее от собеседника, неопределенно хмыкнул. – А у вас тут неплохо. Нормально устроились, майор. Эх, написать, что ли, рапорт начальству, чтобы к вам перевели служить.

Солдаты укатили восвояси. Свободная караульная смена втащила очередного клиента в заведение. Бойцы переругивались, спуская носилки по узкой лестнице.

Невозмутимо похрапывал журналист Згурский. Очнулся бывший депутат Горчак, приподнял голову и опустил, убедившись, что это не за ним.

– Заносите в последнюю справа, – распорядился Войт.

Бойцы втащили носилки внутрь.

– Не трогайте, оставьте так, – выкрикнул Войт, когда один из бойцов схватил раненого за здоровую ногу.

Дважды повторять не пришлось. Солдаты испарились. Приволокся Лемех и запер камеру, не дождавшись от начальника особых указаний.

Майор в свете фонаря угрюмо разглядывал комбрига Борисова. Тот стонал, плавал в забытьи. Лицо пленного превратилось в посмертную маску, волосы – в застывший ком. Под глазами чернели царапины, из одной еще торчал осколок стекла очков.

«Попался! – удовлетворенно подумал Войт и посмотрел на часы. – Рысько еще не вернулся. Где его носит? Я же несколько часов назад отправил его за медиками. Так ведь этот террорист и впрямь даст дуба».

Майор обернулся, сместился к камере напротив. Карманный фонарик втиснулся между прутьями решетки.

Татьяна на нарах металась в бреду. Вылитая ведьма! Волосы спутались, кровь запеклась на лице. Глаза временами открывались, мутно обозревали пространство и застывали.

Майору снова стало как-то неуютно. Зачем он так ее разукрасил? И как теперь оправдываться перед Вишневским? Надо срочно придумать правдоподобную версию.

Капитан Рысько этой ночью бездарно губил время, в течение которого мог бы спать. Сначала сломался старый «Ситроен», который он использовал для служебных перевозок. Машина встала в чистом поле между «Хосписом» и Байдаком. В поселке комендантский час, и в полях вокруг него по ночам не очень-то многолюдно.

Он ковырялся в моторе и проклинал эту долбаную нищую страну, в которой сотрудники уважаемой организации, выполняющие важные государственные задания, вынуждены ездить на ржавом хламе! К этому тоже причастны спецслужбы страны-агрессора? Звонить в тюрьму и что-то объяснять пьяному Войту капитан тоже не хотел.

Он с трудом дозвонился до отдела СБУ в Байдаке, и оттуда за ним пришла машина. Два часа потерял!

Злой как черт, Рысько завалился в отдел и именем всех суверенных демократий мира приказал доставить сюда начальника. Немедленно! А то он испортит биографии всему личному составу.

Заспанный капитан Тесляк примчался через пятнадцать минут.

– Все будет сделано, пан капитан, – заискивающе бормотал он, испуганно заглядывая в злобные глаза человека, равного ему по званию. – Чего изволите?

– Времени мало, я объясню вкратце, матом, – сказал Рысько и доступным языком изложил, что именно требуется сделать в столь поздний час.

– Это так необходимо именно ночью? – Физиономия обескураженного службиста вытянулась.

Рысько чуть не врезал ему промеж моргающих гляделок.

– Ты что, капитан, совсем опупел?! На пятнашку за халатность раскрутиться мечтаешь?! Живо, рысью, организовать грамотного айболита, медсестру и все необходимое!

От страха у капитана СБУ наконец-то заработала голова. Надо же, такой кретин, а имеет вполне приличный «Субару»!

Машина понеслась по ночному Байдаку. Военные, следящие за исполнением комендантского часа, неохотно отдавали честь и пропускали ее. На проверки уходило время, которого Рысько и так потратил достаточно.

В районной больнице, превращенной в госпиталь для украинских военных, был проведен жесткий допрос дежурного врача. Тот показал, что лучший в городе хирург – Павлий Дмитрий Сергеевич, пожилой интеллигент, кладезь знаний и опыта. Насчет приверженности упомянутого товарища западным ценностям дежурный ничего сказать не мог, но уверял, что специалист блестящий, многим жизни спас.

Адрес! Машина снова помчалась в ночь, расталкивая сонных военных.

Дмитрий Сергеевич Павлий оказался щуплым мужчиной шестидесяти пяти лет, с редкими волосами и осунувшимся лицом. Он кутался в халат, подслеповато щурился. Из-за его спины выглядывала перепуганная жена.

Корочки СБУ произвели на них неизгладимое впечатление. Семейная чета затряслась от страха. Они ничего не сделали, лояльны режиму, служат ему верой и правдой. Дмитрий Сергеевич совсем недавно, поздно вечером, вернулся со смены.